— Мама, это Сережа Соловьев, который решился меня сегодня проводить, — представляет меня серьезным тоном, но в глазах искрится смех и кривятся губы. — Сережа, это моя мама Дария Мирзоевна.

— Очень приятно, — отзываемся почти одновременно.

— Наконец-то Гуля выбрала достойного парня, — удовлетворенно отметила женщина с едва уловимым акцентом, доброжелательно глядя на меня. — Проводи дочка гостя в ванную и приглашай к столу, — предложила подруге, — обувь можете не снимать, — мне.

«Понимает!» — мысленно отмечаю. Если сниму, то запахом носков, возможно, травмирую женщин и себя поставлю в неловкое положение. «Почему все женщины не переносят этот запах?» — мысленно смеюсь.

Пожив в казарме, когда ежевечерне все снимают сапоги и развешивают портянки на голенища, к специфическому запаху привыкаешь быстро и глаза не слезятся, как прежде. Более противным кажется запах подмышек или изо рта соперника в борьбе.

Сидим по-семейному за ночным чаем и ведем светскую беседу в первом часу ночи. Беседа скорее напоминает легкий допрос. Не обижаюсь, понимая, что любая мать желает больше узнать о новом парне дочери. Оказывается, Гуля еще после туристического слета сообщила обо мне. Успешно прошел тест на знание перевода имени Гуля. Мне было это не трудно, вспомнив, что в будущем в одной из служебных командировок в Киргизию познакомился с молодой женщиной по имени Айгуль или Гуля. Она меня и просветила, что это на Востоке означает «цветок».

Гуля, как обычно смеясь, рассказала, что в начальных классах ее дразнили, как голубя — «гуль, гуль, гуль». Даже сейчас многие зовут Галя, переименовывая на русский манер. А маму почти все на работе называют Дарьей. Они привыкли и не обижаются. Дария Мирзоевна отметила мою начитанность. Оказывается, что редко кто из местных знает значение имени «Гуля».

Когда речь зашла о моем творчестве, по настойчивым просьбам хозяек пришлось вполголоса напеть «Потому что нельзя быть на свете красивой такой». Мама с дочерью не сдержали восторга.

— А что ты делал сегодня на сцене среди музыкантов? — поинтересовалась Гуля. — Я сначала не поверила своим глазам. Только потом убедилась, что это ты, — призналась.

Смущенно сообщил, что речь шла о моей песне для их ансамбля. Пришлось напеть и «Летнюю пору».

Я сидел лицом к кухонной двери и первым заметил в щели черный глаз, разглядывающий меня. Подмигнул весело. Глаз подмигнул в ответ и прищурился. Вероятно, обладатель улыбался. Улыбнулся тоже.

Гуля, заметив мои гримасы, возмутилась, обращаясь к двери:

— Дилька! Ты почему не спишь? А ну ка быстро в кровать!