Крестьян понять было можно: с кем, как не с такими вот караванщиками им торговать. До Ям-города то путь всё же не близкий. А так, глядишь, за нехитрый свой товар выручат пару монет, не покидая родных мест. Вот и возник на речном берегу стихийный торг.

Андрей препятствовать ему не стал, наоборот, пока другие торговались, одновременно перегружая товар и пленных на поджидавшие их тут речные струги, он занялся тем, что обежал на краере всё окрестное побережье, выявляя годные для стоянки морских судов места.

Ну а что? Ведь сколь ни тянули в его истории, а строить порт в устье Луги всё одно пришлось. Так почему бы ему и не воспользоваться своим послезнанием?

Давно известно, что борьба за выход к морю - один из главных сюжетов российской истории. Причём горячие споры и профессиональных историков и любителей велись в основном только о том, чем считать действия России: "захватывала балтийское побережье" или "возвращала своё новгородское наследие". И мало кто обращал внимание на самую популярную ошибку, гуляющую по книгам и учебникам: "Иван Грозный начал Ливонскую войну за выход к Балтийскому морю". Какой, к чертям собачьим выход! Такое ощущение, что все словно забыли, что у Ивана Грозного он уже был, этот самый выход! Причём почти такой же, что и у послесоветской России: от устья Наровы с Ивангородом, до устья Невы с Невским Устьем и далее на север, где граница была больше условной, но Выборг был уже датским городом. Выход-то в море был, да вот нормальных портов на нём, однако, не было. Ивангород пытался занять эту нишу, но всё же больше рассматривался как пограничная крепость, нежели как корабельная пристань.

И понимание сложившейся ситуации постепенно проникало в умы власть предержащих на Руси. Первыми строительством причалов озаботилось ещё правительство Елены Глинской. (Их останки были найдены в селе Венекюля (как ныне зовётся Норовское), но кроме пары заметок в специализированных журналах о них и не пишут нигде). По известным причинам, строительство было заброшено аж на четверть века. И только в июле 1557 года дьяк Иван Выродков и окольничий Дмитрий Шастунов по указу царя Ивана Грозного вновь начали ладить на реке Нарова пристань корабельную. Тогда же появилась и первая идея строительства ещё одного морского порта, восточнее Нарвы, в районе устья реки Луги.

Однако, неожиданно получив в свои руки ливонскую Нарву, правительство кардинально поменяло прежние планы. Строить с нуля новый порт в таком разе - непозволительная роскошь. Проще показалось использовать чужое, ведь к тому времени давно уже сложились и устоялись грузопотоки через Нарву, Выборг, Ревель и Ригу. И последующие 23 года Русь по максимуму использовала нарвские мощности, ведя прибыльную торговлю. А дальше всем известно: Смута, захват побережья шведами и Северная война.