Но опытовое хозяйство на то и опытовое. Так что пришлось князю плуги у мастеров заказывать. Поначалу те, что уже ими делаются, а по лету в немецких землях велел Андрей купить плуг да иной сельхозинвентарь, дабы сравнить своё и чужое и, коли понадобится, то со временем улучшить своё. А покамест следовало мастера лучшего присмотреть, а то ныне-то мастеровые люди изготовляли плуги кустарно, по вдохновению, так как никаких определенных правил у них не было. И даже у одного умельца один плуг, что по качеству, что по работоспособности на другой не походил.

А когда дело дошло до нарезания полей, Андрей учёл весь свой печальный бережический опыт. И применил лучшее. Причём площадь лугов под сенокос специально уменьшил изначально, дабы новосельцы сразу приучались использовать травосеяние для увеличения кормовой базы под планируемое большое поголовье скота. Ибо в условиях отсутствия минеральных удобрений, только оно позволит хорошо унавозить паровые поля.

Ну а чтобы парни действительно старались, перед ними вывесили сладкую морковку в виде обещания личной свободы и денежного вознаграждения, разумеется, обставив всё довольно жёсткими условиями. Заодно и тиуну местному наказал приглядывать особо, но трогать только на конкретно указанные работы, а в остальном мешать не сметь.

И лишь более-менее покончив с организационными вопросами, князь убыл в войска.

Дорогу удалось рассчитать так, что к Торопцу они вышли ещё до обеда, переночевав в ближайшей к нему деревеньке. Встав пораньше, плотно позавтракали и ранним утром в дымке седого рассвета выехали с постоялого двора. Почти сразу их окружила тёмная громада соснового бора, резко прочерчивающаяся на фоне светлеющего неба. Скрытые в низинах ручейки и болотца выдавали себя редким низовым туманом. Лёгкая свежесть, разлившаяся в воздухе и жадно вдыхаемая после затхлых комнат, вызывала приятные ощущения радости и счастья. Еле уловимый ветерок ласково обволакивал тела. Близился рассвет, и природа потихоньку отходила от ночного оцепенения. Где-то несмело вспорхнула первая птица, кто-то пугливо прошуршал в кустах. Вот на востоке порозовело небо, а потом на горизонте будто зажглась свеча - это появилось солнце. И лес преобразился, засверкав бриллиантами из застывших на травинках, листочках, ветвях и паутине капелек влаги.

По утреннему холодку шли достаточно ходко, а когда солнце поднялось достаточно высоко, взору открылась цель их похода.

Город возник как-то сразу. Вытянувшись по берегу большого красивого озера, одетый в шубу зеленых лесов, Торопец удачно вписывается в окружающий пейзаж. Вокруг, насколько хватало глаз - леса, тонущие у горизонта в голубоватой дымке. Сверкающей змеей извивалась Торопа, блестели зеркала крупных озер.