Кстати с ним Андрею познакомиться хотелось даже больше, чем с другими, оставившими след в истории. Всё же Хабар был героем не только учебника, но и книг, читанных им в детстве (если кто читал "Басурман" Лажечникова, тот поймёт). Конечно, Иван оказался не тем рубахой парнем, как его описал романист, но и сильно детских впечатлений не испортил. А теперь даже заставил Андрея напрячься: ведь если он надолго осядет в Полоцке, то кто тогда будет под Рязанью честь государеву спасать? Воеводы-то по паре лет в должностях сидели, а это аккурат под Крымский смерч получается. Вот так и вмешивайся в исторический процесс. Кажется, изменение реальности начало своё чёрное дело и к чему это приведет, оставалось только догадываться.

Но, как бы там ни было, а по окончанию празднований русская рать снялась с насиженных мест и двинулась в обратную сторону. Андрей, как воевода судовой рати, которую ныне дополнили пищальниками, а суда загрузили артиллерией, не понадобившейся под Полоцком, уходил по реке, которая из-за проливных дождей и не собиралась мелеть. Хоть идти и пришлось против течения, но к Витебску они подошли раньше основных сил армии Шуйского.

Город открылся за очередным извивом, могучей крепостью на холме. Вокруг каменных стен чернели обугленные остовы посада, а за ними, на приличном расстоянии белели многочисленные шатры осаждающей армии с пятнами кострищ между ними. Взяв город в осаду, русская рать ныне бездействовала, ожидая подхода главных сил. Витебчане, которые сами себя именовали витеблянами, ворот не открывали и вылазок не устраивали, как ни пробовали их выманить, но чувствовалось по всему - по густоте стрельбы сверху, по шумам и гулам, доносящимся из-за стен, что ратных там собралось не мало.

По прибытию полоцкой рати мест, что на земле, что на воде стало резко не хватать. Пушкари, не теряя времени, стали устанавливать орудия в помощь тем, что уже обстреливали городские стены. Правда калибр их оставлял желать лучшего, но против деревоземляных укреплений большинства городов что Руси, что Литвы, да ещё и построенных по допороховой технологии этого хватало. Вот только Витебск в этом отличался от большинства городов. Его Верхний замок был ещё при Ольгерде сооружён из камня. И пусть стены эти уже порядочно обветшали, но для лёгкой артиллерии они были непробиваемы. Теперь же новгородцы подтянули свой наряд, в котором были и довольно монструозные представители стенобоев. А ведь на подходе был и главный наряд Московского княжества. И по всему выходило, что скоро вибелянам не поздоровится. Кажется, это стало доходить и до них. Сквернословие со стен хоть не прекратилось, но словно сдулось, потеряло свою изюминку. В нём ещё не было обречённости, но и былого задора тоже уже не наблюдалось.