— Господи, — воскликнул Антон. — Спасибо, зайчик! Напомнила, все время забываю. Вера, учти: завтра с утра пораньше вместо зарядки идем на твою плантацию. У нас-то, слава богу, папа последние дни батрачил, а у вас там трава до небес вымахала.

— Ты зубы не заговаривай, — возмутилась Алена. — Вернусь через пять минут с купальником, и не вздумайте мне уйти!

Денис перекладывал в багажнике поклажу: походную сумку, удочки в чехле, рюкзак и корзинку с фруктами. Во дворе оставался Андрей Гутаров-за хозяйством присмотреть и живность покормить.

— Собачку кормить только похлебкой и кашей с мясом, понял? — отдавал последние наставления Антон. — Сосиски сам ешь, но Лапик не обидится, если поделишься. И не пробуй его гладить, снова получишь!

— Опа-на, — удивилась Анюта, входя в калитку. — Куда это вы судочками и без меня?

— Бас-гитара ждет на веранде, — резонно заметила Вера. — Занимайся, сколько хочешь, никто не помешает.

— Я тебя умоляю! — воскликнула Анюта. — Вот только не надо так зыркать, ладно? Антон Михалыч, обождите минутку, я с веранды свой купальник приберу.

У киоска «Волга» притормозила. Здесь гудела обычная утренняя очередь, мы ее терпеливо выстояли. Затарились лимонадом с боржоми, хлебобулочные изделия тоже не забыли. Люська предлагала коньяк, однако Антон скромно отказался. Спорить не стал — какой, нафиг, коньяк, если поездка оздоровительная?

— А зачем ехать на речной вокзал, когда мы на машине? — масленым взором Алена разглядывала булочку. — Тут час пути всего, и дорога хорошая.

— Нет в тебе, мать, романтики, — сочувственно заметила Анюта с переднего сиденья, вгрызаясь в бублик с маком. — Машина — это будни, средство передвижения. А «Ракета» — песня, полет над рекой…

Девчонка помолчала, и вдруг выдала цитату из Маяковского:

М-да, Анюта не переставала меня удивлять.

На «Ракету» загрузились без проблем, в будний день давки не наблюдалось. Девчонки уселись в салоне шушукаться, а я потащил Антона наверх, полюбоваться пейзажами. Легко обгоняя баржи, «Ракета» летела по водной глади. Встречный ветер сбивал солнечные лучи напрочь, до легкого озноба. Красота!

Настроение немного портила компания парней, оккупировавших буфет. Хорошо поддатые, они пили портвейн и пялились на девчонок. Обсуждали, конечно, но тихо, между собой. От поползновений и активных действий их ограждал Денис, с бутылкой боржоми стоявший рядом с цветником.

— Могут быть проблемы, Михалыч, — сказал он тихо, глядя в окно.

— Красота — народное достояние, — легкомысленно отмахнулся Антон. — Пусть живут, пока за грань не лезут.