— Конечно, можем!

— Отлично! Пойдемте, надо для вас найти место в расписании занятий.

Вопрос решился быстро. Девушки приходили к одиннадцати и в пять вечера отправлялись по домам. Бойцы к фельдшерицам отнеслись хорошо. Во-первых, те выглядели и вели себя вполне в рамках стереотипов, а во-вторых, Клим Епифанов как-то ненавязчиво распространил информацию, что Саша выходила после ранения и меня и множество солдат. Да и вообще, свой человек и даже на передовой при необходимости появлялась. Я о ее появлениях на передовой не слышал до этого и не знаю, правда ли это или Клим приукрасил, чтобы не обижали девчонок. С них обоих станется.

Ну а на следующий день, ко мне решительно ворвалась Лена и заявила, что раз фельдшериц приняли, то и она имеет полное право вступить в отряд. Но не тут-то было! Я с довольным видом сообщил, что фельдшерицы в отряд не входят, и у нее, соответственно, шансов нет.

— Так что, Лена, если ты не можешь научить бойцов чему-то нужному на войне лучше имеющихся инструкторов, то здесь тебе делать нечего. Попробуй в женский батальон записаться.

Лена возмущенно фыркнула и ушла жаловаться в партячейку, но там ей тоже помогать отказались. То, что на этом она не успокоится, я знал, но уже не беспокоился.

История с выходкой Саватеева дракой не закончилась. То ли, действительно устыдившись, то ли просто от беспокойности характера, но он решил пойти к женщинам с извинениями. Добыв вина и купив конфет, он в компании с другими наиболее активными шутниками пошел в расположение доброволиц. Однако, дамы мириться не захотели. Стоявшая в карауле девушка наставила на них винтовку и подняла тревогу. Сбежавшаяся толпа стриженых женщин, облаяла явившихся бойцов. На этом бы все и закончилось, если бы не явилась сама Бочкарева. Эта суровая дама долго ругаться не стала, а выдав матерную тираду, выхватила у Саватеева бутылку и со всей силы ударила его по голове. Поскольку бутылка была полной, она, как и положено полной бутылке, разбилась. Бочкарева же на этом не угомонилась и, махнув оставшейся в руке розочкой, рассекла ему бровь.

Совершенно простонародного происхождения боец не знал, что поднимать руку на женщин нельзя, но зато точно знал, что "бей бабу молотом, будет баба золотом". Поэтому, без всяких интеллигентских рефлексий снес ее ударом в челюсть. Доброволицы тут же наставили на мужиков штыки и начали их решительно теснить. Бочкарева в это время выхватила из кобуры наган и выстрелила в Саватеева. Если бы тот не успел пнуть ее по руке, то получил бы пулю прямо в пах. По крайней мере, сам он утверждал именно так. На выстрел прибежали бойцы из нашего лагеря. Дело чуть не дошло до перестрелки.