Мы отошли чуть в сторону, и Воронов с легкой улыбкой, полушутя и как бы между делом, прочел мне лекцию о месте командира в бою и его роли и задачах в подразделении. Прямо как Чапаев, только спокойно и без картошки, а главное мне было объяснено, что моя главная ошибка не в том, что караулами на станции не обзавелся или время начала стрельбы снайперам не уточнил, а в том, что я вообще этими вопросами занимаюсь. Не командирское это дело о всякой текучке думать. Тут я подполковника и подловил, предложив должность начальника штаба. Он, конечно, отперся, сославшись на договоренность о непременно строевой службе, но наладить работу служб должным образом и подобрать людей обещал. Хороший я ученик, оказывается. Только получил урок полезности перекладывания забот на подчиненных и тут же применил на учителе. Молодец, я, может быть даже гениальным полководцем стану с такой обучаемостью.

Долго гордиться собой мне не дали. Вернувшаяся из разведке бронемашина привезла сообщение, что все уже кончилось и можно следовать на станцию. Ну вот, без меня обошлись, как и обещали.

Австрийский бронепоезд я увидел издалека. Он стоял недалеко от станции и из паровоза еще тянулись остатки пара. Таки разбили злодеи, а я так надеялся взять его целым. Было видно, как наши механики и офицеры из броневиков снуют по поезду, изучая его состояние, а рядом освобожденные солдаты, строят в куцый строй пленных. Тел вокруг было мало, похоже, десант если и был, то небольшой. Мысль о бегстве основных сил десанта я отмел, поскольку все трупы лежали рядом с бронепоездом. Если бы убегали, то даже скрытые клубами пара, все пулеметного огня не избежали бы, и тела валялись бы повсюду.

— Ну что там, к себе утащить можно? — полюбопытствовал я у командовавшего на станции штабс-капитана.

— Так точно, Сергей Алексеевич. Броневагоны практически целые. Пару дырок ваши орлы из флотских в переднем сделали, но внутри все уцелело, к счастью. Кроме экипажа, разумеется. Вот паровоз искалечили серьезно. Ремонт возможен, но, увы, только на заводе или хотя бы мастерских крупного депо. Ну да это мелочи. Сейчас подгоним паровоз со станции и все сделаем в лучшем виде. Главное что теперь он у нас, а ремонтом пусть занимаются те, кому положено. — Штабс-капитан оглянулся на трофей и широко улыбнулся — а что, Сергей Алексеевич, за взятие такого трофея Георгиевский Крест положен. Может, даже в следующий чин произведут. Как думаете?

Да уж, не проникся офицер духом свободы и независимости добровольческого отряда. О присвоении бронепоезда не подумал, чинов и наград от армейского командования ждет. Впрочем, он прав по-своему. Сам-то он здесь человек временный, подлинное свое место видит исключительно на армейской службе. Тут многие офицеры не осознают до сих пор, что мы действительно самостоятельная сила, практически союзники. Представляют нас неким вспомогательным отрядом, как ополчение времен войны с Наполеоном, а свою работу инструктора, как вариант армейской службы, вроде командировки к подшефным. Ну и ладно, пусть, что хотят думают, лишь бы людей сберегли и обучили. Так что успокоим служивого.