— Да. Там был Наполеон с генералами и маршалами. Он как раз отдавал последние команды, когда на штаб начали падать ядра. Кто остался жив, мне неизвестно. Говорили, на холме полегло двадцать пять генералов, вместе с императором. Потом меня ранило, и я без памяти провалялся до вечера. Очнулся, когда мне рот затыкали какой-то тряпкой. Я правду говорю, поверьте мне. Больше я ничего не знаю.

Отправили полковника в лазарет на попечение лекарей и санитаров. Выживет, повезло, а нет, ну, тут мы не причём.

Доставленные с других участков пленные судьбу французского полководца не прояснили. Все в один голос твердили, что в войсках ужасные потери. Запасы пороха, ядер и пуль тают, подвоза нет. Большинство солдат сегодня легли спать голодными. Боевой дух в подразделениях значительно понизился.

Мы, в свою очередь, для повышение боевого духа неприятеля, вели ночной обстрел позиций противника пушками С1 на предельной дальности, ориентируясь по скоплению костров. Вполне нормальное пожелание приятного аппетита.

Утром 29-го августа, после мощной артподготовки, вновь атаковали противника. Нам противостояли небольшие подразделения французов, поэтому мы их смяли в считанные минуты. Прорыв линии обороны противника был стремителен. Запустили на оперативный простор пять сотен казаков, пусть повеселятся и внесут большую сумятицу в ряды врага. На плечах отступающего противника, продвинулись на три версты. Я отдал команду остановить наступление и временно перейти к обороне. К этому решению меня побудило желание выровнять линию фронта, чтобы у противника не было возможности атаковать с флангов, вырвавшиеся вперед подразделения.

Бывший командный пункт противника достался нам. Приказал провести поиск среди раненых французов, денщиков высокопоставленных военачальников, выяснить возможное место их захоронения. Нам пришлось озаботиться созданием похоронных команд, так как французы своих воинов не успели похоронить. А лето ещё не кончилось, трупы уже пахнут вовсю.

Ближе к вечеру, нашли раненого порученца генерала Ренье. Он рассказал, что всех погибших военачальников свезли в деревню Орешкино, там обнаружили большой ледник. Предполагалось по окончанию сражения, предать земле их тела со всеми полагающимися почестями. Он косвенно подтвердил гибель Наполеона, но сам лично не видел, ухаживал за умирающим Ренье.

Пришлось с двумя сотнями казаков, скакать в Орешкино, благо мы её сегодня захватили.

При свете факелов, обшарили всю деревню, заглянули во все возможные подвалы и подполы, но нигде не смогли найти ледник, даже намёка на его существование. Только под утро, казак случайно нашёл крепкий сарай на берегу небольшого лесного озера.