Юфрозина, показывая пример, как нужно держать спину, ела, не обращая ни на кого внимания. Она изредка поглядывала на резную пиксиду из слоновой кости, пристроенную компаньонкой у тарелки.

Наташа, подражая графине, отбросив условности и стеснительность, приступила к еде.

Герард, заметив её решительность, довольно улыбнулся, решив про себя, что это хороший знак. Иноземная леди выглядела уж очень измождённой. Может быть, ей следовало отлежаться несколько дней в постели?

Наташа чувствовала на себе изучающий взгляд барона. Она уже привыкла, что её здесь рассматривают, как диковинку. Дома она, как большинство девушек её возраста, ничем не выделялась. Кто хотел привлечь мужское внимание, использовали броский яркий макияж, вызывающе одевались. Всё внимание мужчин доставалось им. Сюда бы одну из них: в коротких джинсовых шортах и топике, в обуви на платформе с высоченной шпилькой, боевой раскраской лица а-ля-вамп и причёской девочки-эмо. Ещё татуировочку на спинку и животик. Здесь бы все замертво упали! Наташа едва сдержалась, чтобы не рассмеяться.

Обед, как и завтрак, проходил в молчаливой тягостной обстановке. Никакого сравнения с обедами в семье Ильиных: с шутками, обсуждением предстоящих дел, ненавязчивым бормотанием телевизора на стене. Иногда — недовольным бурчанием мамы на отца, закрывшегося раскрытой газетой.

Подвинув к себе небольшую пустую мисочку, Наташа отложила туда несколько кусочков рыбы для кота. Подумав, добавила печенье для собак. Перехватив вопросительный взгляд Бригахбурга, ответила на его немой вопрос:

— Это для кота и собак. Они ждут.

— Их всех кормят, — продолжил есть мужчина.

— Я хочу их навестить.

— Кошка, которая на кухне? — перестав жевать, его сиятельство покосился на Дитриха.

— Нет. Кот. Чёрный. В парке видела.

— У нас нет чёрных котов, — подняла взор от тарелки баронесса. — У нас никогда не было чёрных котов. Я бы знала.

— Я его держала на руках и гладила, — не уступала Наташа. Из неё эта «овечка» хочет сделать… кого?

— Чёрный кот, — задумчиво произнёс Дитрих. — Где-то я уже слышал про него или… видел.

Агна побледнела, уставившись на иноземку, пристально её рассматривая:

— Дитрих, ты прав, — кинжал дрогнул в её руке, ударяясь о серебряное блюдо. — Помнишь? В платье из солнечных лучей и лунного сияния? — откинулась она на спинку стула, глядя на русинку полным удивления взором. — А глаза её цвета камня богини Исиды. Она может читать мысли, превращать сны в явь, видеть прошлое и предвидеть будущее. Она погубит всех нас! — хохотнула она истерично, указывая на Наташу кинжалом.