Фальгахен обвёл мужчин торжествующим взором:

— Да что здесь решать? Одно лицо с Россеном. Как она оказалась компаньонкой венгерской графини? Её наняли? И почему у неё такая речь?

— Мы не знаем, — отозвался Дитрих, ища поддержки брата.

Герард испытывал щемящую боль в области сердца.

— Не может такого быть, — потёр он грудь. — Ты путаешь. Мало ли похожих людей на земле.

— Да я её видел два года назад! Она расцвела за это время. Красавица стала. Сколько ж ей лет? И как это старик отпустил её от себя? Неужели всё так плохо? Я не слышал, чтобы он умер.

— Всевышний, о ком ты говоришь? — терял терпение Бригахбург. — Она иноземка и плохо говорит по-немецки. И-но-зем-ка, — проговорил он последнее слово медленно, с расстановкой, наполняя кубок гостя до краёв, — и прибыла с графиней из Венгрии, из монастыря. Я уже говорил тебе.

Но изрядно подвыпивший и раскрасневшийся от возбуждения Карл, будто его не слышал.

— Зови её сюда! — стукнул он кулаком по столу. Серебряная посуда, подпрыгнув, звякнула. — Снова смотреть буду!

— Ещё чего! — выпрямился граф, приосаниваясь. — Забыл, в чьём ты замке и кто здесь хозяин? — неприязнь прорывалась наружу, руки чесались. Он сжал кулаки. Глянув на Дитриха, увидел опасный блеск в его глазах. Похоже, брат думал о том же.

Они переглянулись, заговорщицки кивнув друг другу, но осуществить задуманное не спешили. Избежать драки было бы разумнее. Сосед уж очень мстительный и ожидать от него можно было чего угодно, вплоть до травли скотины и поджога деревень.

— Сам пойду смотреть, — привстал Фальгахен, покачиваясь.

Твёрдая рука подскочившего хозяина вернула его на место.

— Не спеши, у нас много времени. Ты ведь, как всегда, заночуешь?

Дитрих раздражённо закатил глаза к потолку и простонал:

— Не она это. Ты сам сказал, что компаньонка графини уж не молода, а дочь Россена ещё юная.

— Да? А сколько лет компаньонке графини? — задумавшись и качнувшись на стуле, Карл сузил глаза.

— Двадцать четыре, — снова насторожился Бригахбург, но предпочёл завершить начатый разговор, чтобы не возвращаться к нему вновь и полностью удовлетворить любопытство гостя. Знал, что тот не отстанет.

— А-а, — протянул Карл разочарованно, — не она. Дочери Россена сейчас лет пятнадцать. Но лицо, скажу я вам, одно с пфальцграфом.

— Что за граф такой? — Дитрих, насадив на кинжал холодную ароматную тушку цыплёнка, с ожиданием уставился в лицо соседа. — Мы такого не помним. — Перевёл взор на Герарда: — Ты помнишь?