Среди политических партий России у большевиков с дисциплиной было лучше прочих. Член ЦК РКП(б), нарком и обладатель чрезвычайного мандата Совнаркома Сталин мог приказать ввести монополию торговли хлебом и установление карточной системы распределения продуктов, и местные большевики и городской Совет приняли бы такое решение. Однако Сталин, настаивая на этих мерах, предпочёл для большей действенности принять решение коллегиально и получить его поддержку трудящимися массами. Он срочно собрал местную партийную конференцию, обратился к низовым организациям, провёл множество встреч с заводскими комитетами и профсоюзами и убедил рабочих в серьёзности и трудности положения – как снабжения хлебом голодающего центра и севера России, так и опасности для самого Царицына, к которому почти вплотную приблизились войска Донской армии атамана Краснова – группы генерала Фицхелаурова с севера, генерала Мамонтова (Мамантова) с запада и полковника Полякова с юга. В результате в городе произошли решительные и жёсткие перемены – ввели государственную монополию на торговлю хлебом, запасы продовольствия были взяты на учёт, многие лавки, магазины и рестораны закрылись, ввели карточки на хлеб по четверть фунта для служащих (в Москве и Петрограде в этот момент было уже по осьмушке), а неработающим карточек не полагалось. Так называемым нетрудовым элементам хлебный паёк выдавался только за участие в рытье окопов на оборонительных позициях вокруг Царицына. Из рабочих стали формироваться рабочие полки для непосредственной обороны города.

Для проведения продразверстки, которая вовсе не являлась безвозмездным выгребанием всех крестьянских запасов, Сталин запрашивает из Москвы в распоряжение ЧОКПРОДа десятки миллионов рублей мелкими купюрами для оплаты хлеба крестьянам по твёрдым ценам. Так как твёрдые цены были ниже спекулятивных, а деньги в это время обесценивались, Сталин запрашивает и товаров на несколько десятков миллионов рублей: вилы, топоры, гвозди, болты, гайки, стекла оконные, чайная и столовая посуда, косилки, сеялки, плуги, железо, спички, конную упряжь, ткани, обувь, инструменты, краски и даже скипидар и соду. Наш приехавший из Москвы со Сталиным отряд был поставлен на охрану этих ценных промышленных товаров, оберегая их от разворовывания. Поступавшие баржами с низовьев Волги и железной дорогой с Северного Кавказа продовольственные запасы, зерно и скот в ответ переправлялись эшелонами в центр. Сама отправка была тоже нетривиальной задачей – разруха сильно ударила по состоянию дорог, паровозного и вагонного парка, и собранное продовольствие, бывало, лежало у нас на станции, также под нашей охраной, так как в этот момент не было вагонов для погрузки или паровозов для формирования эшелона. В стране после нескольких лет участия в войне была нехватка как паровозов, так и вагонов, а из тех, что имелись, многие требовали ремонта. Поиск и организация ремонта подвижного состава, взаимодействие с мастерскими и железнодорожниками также составляла головную боль чрезвычайного комиссара по продовольствию.