Назавтра с утра Бобров засел в таблинуме, велев всем посторонним отвечать, что его нет и не будет до вечера.

— И никакого вина, — сказал он сунувшейся было официантке. — Скажи там на кухне, чтобы чаю мне сделали покрепче.

Найдя место, на котором остановился вчера, прежде чем продолжить чтение, Бобров пообещал самому себе, что уж сегодня-то обязательно закончит. Ну, если, конечно, что-то глобальное не помешает.

… Пройдя весь путь до дома и счастливо избежав встреч с непонимающими шуток македонскими триерами, Вован забрал груз, среди которого была даже миниГЭС, и отправился обратно. По дороге он сговорился на бартер с небольшим центральноафриканским племенем, еще не совсем представляя себе все прелести такого сотрудничества. А на южноафриканской базе его ждал сюрприз — Бобров с первым найденным алмазом. Понятное дело, что Вован тут же поспешил обратно, совсем чуть-чуть не дождавшись Стефаноса с целой партией камней.

Все это время Александр, который Македонский, действовал так, словно у него и в мыслях не было создания мировой империи. Да и к персам он относился более чем инертно. Он увлеченно гонял по долинам разных горцев, подминая под себя Малую Азию.

Отсидев зиму девяносто седьмого года в поместье, Вован, являющийся связующим звеном между поместьем и колонией, вышел в рейс на этот раз парой кораблей. Вторая пара должна была выйти на месяц позже. Таким образом, промежуток между рейсами сокращался вдвое. А на подходе была и третья пара. Вован по дороге набрал переселенцев в Милете и Кноссе, а, зайдя в Сиракузы, приобрел на тамошнем рабском рынке десяток девчонок. Девчонки выглядели — хуже не бывает. Наверно это и сподвигло Вована. Однако, его опасения, что Боброву это не понравится, не подтвердились. Вместо этого Бобров осчастливил его своим присутствием, отправившись в поместье. В поместье они везли уже товарную партию алмазов и, кроме всего, дары африканских лесов в виде бревен красного дерева и слоновьих бивней, поставляемых дружественными неграми. Уплачиваемые за это великолепие оружие, ткани и продовольствие, а также неизбежные зеркала и бусы Вован вообще ценой не считал.

По прибытии в поместье Бобров затребовал от Юрки человека для огранки камней на месте, а от Петровича дополнительных медицинских работников. Тем более, что Златка дохаживала срок и Бобров не собирался отдавать это дело на откуп местным повивальным бабкам. Вербовка прошла успешно и буквально на следующий день в поместье появились два врача и женщина-огранщица. И первый же ограненный ею бриллиант, помещенный в оправу, изготовленную местным умельцем, ушел за очень вкусную цену. Воодушевленный Бобров едва дождался очередных судов для немедленного отплытия в Африку.