— Печать дара Духа Святаго. Аминь! — провозгласил епископ, изображая кисточкой крест у меня лбу, глазах, ноздрях, устах, ушах, над воротником платья, на руках и на босых ногах. Джимми стоял чуть поодаль и улыбался мне счастливой улыбкой. Ну что ж, подумала я, вот я и православная.
Ведь Джимми был крещен в католичество, а я родилась членом Ирландской Церкви, национальной ветви церкви англиканской. Конечно, мой папа не любил католиков, а Джимми не очень жаловал англикан после того, что они сделали с Шотландией. И хоть он и сказал, что готов ради меня перейти в эту веру, мы, подумав, приняли Соломоново решение: оба стали православными. Тем более что это — вера нашего нового короля Виктора I, а также вера тех самых русских, которые принесли нам свободу. Даже мой папа не против моего решения, памятуя, что именно русские спасли ему и многим другим жизнь. Он, кстати, обрадовался, что у него не будет зятя-католика; все-таки для нашей семьи это считалось бы позором в кругах протестантской элиты, хоть времена и переменились.
Но католикам для перехода в православие достаточно исповедоваться и причаститься, согласно правилам православной церкви, подтвержденным Священным Синодом в документе о принятии Ирландской епархии католической церкви в лоно Православия. А вот для англикан было решено не проводить повторное крещение, но оставить чин миропомазания. Как мне объяснил священник, это — символ принятия верующим Святого Духа. Сначала я подумала, что это — лишь церемония, но вот теперь, когда епископ Патрик Моран совершал этот чин надо мной, я почувствовала, что какая-то благая сила действительно входит в меня, и убранство собора Святой Троицы, украшенного великолепными иконами, привезенными в дар из Петербурга, засверкало новыми красками.
И вот недолгий чин подошел к концу, и последовало мое первое православное причастие — ведь миропомазали меня и других во время литургии. Потом последовал отпуст, и я, поцеловав руку епископу (эх, вот к этому приходится привыкать!), пошла в комнату в пристройке к собору, где меня уже ждали подружки. Со многими из них я была знакома с детства; кроме меня, все они так и остались англиканками, хотя некоторые защебетали — как им понравилась православная литургия. Кто знает, может, скоро и некоторые из них станут православными.