Несмотря на трескучие крещенские морозы, в боярских хоромах собралось много девушек знатных родов. С наступлением ранних зимних сумерек запирались ворота усадьбы и никого из лиц мужского пола временно не впускали внутрь. Когда я подъехал вместе со своими дворянами – Лютом и Нерадом к месту рандеву, то у закрытых ставен двора уже успела собраться большая толпа страждущих молодых людей. Они меня поприветствовали, но без особого энтузиазма. Дело в том, что юные Казановы просто сгорали от нетерпения и жгучего желания попасть «в святая святых», потому их внимание было обращено только на заветную калитку.

– Я не понял, нахрена вы меня сюда зазвали смотреть на закрытые ворота? – обратился я к Нераду.

Морозиться и дальше у ворот что–то меня совсем не вдохновляло.

– Что ты, Владимир Изяславич! – вытаращил глаза дворянин. – Это просто такой обычай заведен! Прежде приходят девушки, рассаживаются в гриднице, а потом уж молодцев запускают.

Тут раздался скрип отворяемых ворот. Присутствующие посторонились, пропуская моего коня. Первым же я и попал в гридницу, где меня встречала хозяйка бальзаковского возраста.

Я зашёл, перекрестился на освещаемую свечами икону в красном уголке. Язык меня дёрнул поздороваться с боярыней на армейский лад.

– Здравия желаю тов… эээ … боярыня Иантина, – уж слишком женщина строго выглядела!

Боярыня, узнав княжича, сразу смягчилась и с хитрой улыбкой поприветствовала меня в ответ. Подошедшие слуги сняли с моих плеч верхнюю одежду. Я огляделся вокруг. Гридница освещалась светильниками. С левой стороны гридницы на длинных скамьях, выстроенных в три ряда, сидели девушки, с интересом уставившиеся на меня. Скамьи были расставлены так, чтобы каждый ряд был выше другого и девушки могли видеть противоположный ряд мужских лавок. Рядом с женскими лавками стояли прялки с прикрепленною к ним куделью. С правой стороны гридницы были скамьи для мужчин, поставленные в том же порядке. Светильника освещали лавки занимаемые девушками, и ещё несколько были установлены с торцов мужских лавок, сейчас начавших быстро заполняться. Только центральная часть гридницы оставалась свободной.

Следующим зашёл Лют.

– Челом вам бью, боярыня, и вам также, красны–девицы!

Девушки, ещё с момента моего прихода, затянули какую–то невнятную песню. При этом часть девушек, что сидели у прялок принялись прясть, другие принесли с собой разные рукоделья и тоже углубились в работу. « – Да, весело тут!» – подумалось мне, от чего стало пробивать на ха–ха.

Я уселся на первой скамье в самом центре. Гости появлялись один за другим. Каждый из них кланялся хозяйке вечера, девушкам, благодарил за честь и занимал свое место.