Ибрагим тем временем продолжал работу над трудом, посвящённым великому примирению двух религий, схлестнувшихся теперь и в Ганьсу, что они могли наблюдать воочию. Ганьсуйский коридор был крупнейшим переходом между восточной и западной половинами мира, и к караванам верблюдов, которые с незапамятных времён двигались по нему на восток в Шэньси или на запад к Памиру, теперь присоединялись бесконечные вереницы запряжённых волами повозок, прибывающих в основном с запада, но и с востока тоже. Мусульмане и китайцы одинаково обосновались в этом регионе, и Ибрагим беседовал с лидерами различных движений, собирал и читал их тексты, рассылал письма учёным по всему миру и ежедневно по много часов корпел над своими книгами. Кан помогала ему в его работе, он помогал ей в её, но проходили месяцы, у них на глазах конфликт в регионе обострялся, и её помощь всё чаще принимала форму осуждения и критики его идей, на что он иногда прямо указывал, когда уставал за всё оправдываться.

Кан, по своему обыкновению, была беспощадна.

– Послушай же, – говорила она, – простыми разговорами всех проблем тут не решить. Различия никуда не денутся! Вот смотри, твой Ван Дайюй, самый новаторский мыслитель, из кожи вон лезет, чтобы приравнять Пять Столпов исламской веры к Пяти Добродетелям конфуцианства.

– Вот именно, – ответил Ибрагим. – Они объединяются в Пять Констант, как он их называет, истинных повсюду и для всех, которые всегда остаются неизменными. Кредо в исламе – это «жэнь», гуманность Конфуция. Милостыня – это «и», справедливость. Молитва – это «ли», пристойность. Пост – это «чжи», знание. А паломничество – это «синь», вера в человечество.

Кан всплеснула руками.

– Только вслушайся в то, что ты говоришь! Эти понятия не имеют почти ничего общего друг с другом! Гуманность – это не кредо! Пост – вовсе не знание! И ничего удивительного, что твой наставник из внутреннего Китая, Лю Чжи, отождествляет те же Пять Столпов ислама не с Пятью Добродетелями, а с Пятью Отношениями, «уган», а не «учан»! И ему тоже приходится искажать слова и понятия до неузнаваемости, чтобы привести эти два списка в соответствие между собой. Два разных, но одинаково плохих результата! Если следовать его примеру, что угодно можно подвести под что угодно.

Ибрагим недовольно поджал губы, но возражать не стал. Вместо этого он сказал:

– Лю Чжи отмечал различие между этими двумя движениями, но также провёл и параллели между ними. По его мнению, Путь Небесный, «тиандо», лучше всего выражает ислам, а Путь Земной, «жэньдао», – конфуцианство. Таким образом, Коран – это священная книга, но «Аналекты» описывают принципы, фундаментальные в жизни каждого человека.