– Очень мудро.

Султан посмотрел на чёрного евнуха.

– Я готов к Жасмине.

Вошла ещё одна девушка, очень чёрная, телом почти абсолютно повторяющая тело белой рабыни, только эта не была беременной. Стоя рядом, они смахивали на шахматные фигуры. Чёрная девушка сменила белую на кровати. Султан встал и подошёл к ней.

– Нет, Балканы – отвратительное место, – задумчиво произнёс он. – Возможно, чем дальше на запад, тем лучше. Мы могли бы перенести столицу империи в Рим, как они перенесли свою сюда.

– Да. Но Римский полуостров полностью заселён.

– Что, и Венеция?

– Нет. Венеция до сих пор заброшена, Ваше Превосходительство. Там часто случались потопы, и чума там неистовствовала особенно сильно.

Султан Селим поджал губы.

– Я не… эх… не люблю сырость.

– Конечно, Ваше Превосходительство.

– Что ж, придётся сражаться с ними здесь. Скажу своим воинам, что их души, их драгоценнейшая четверть грана, отлетит в рай и проведёт там десять тысяч лет, случись им погибнуть, защищая Великую Порту. Там они будут жить так, как я живу на земле. Мы встретим противника у пролива.

– Да, Ваше Превосходительство.

– А теперь оставь меня.

И индийский флот появился, но не в Эгейском, а в Чёрном море, в Османском море. Маленькие чёрные корабли заполонили его целиком – корабли без парусов, но с водяными колёсами по бокам и трубами, из которых вырывались и клубились над чёрными палубами белые столбы дыма. Корабли были похожи на доменные печи, и казалось, что они должны идти ко дну как кирпичи. Они пропыхтели по относительно неохраняемому Босфору, вдребезги разбив береговые батареи, и бросили якорь у Высокой Порты. Оттуда они стали забрасывать взрывными снарядам дворец Топкапы и роты почётного караула, которыми, в общем, и ограничивалась оборона этой части города, на что давно смотрели сквозь пальцы, так как на протяжении уже многих столетий никто даже и не думал атаковать Константинию. То, что они зашли с Чёрного моря, всё ещё не укладывалось в голове.

Но факт остаётся фактом, и флот обстреливал сопротивление, пока не смолкли залпы их орудий, а затем принялся методично бомбить стены дворца и то, что оставалось от батарей по ту сторону залива Золотого Рога, в Пере. Горожане прятались по домам и в мечетях, кто-то порывался бежать за черту города, в деревни за Феодосийской стеной; вскоре улицы опустели, и только молодёжь оставалась с любопытством наблюдать за штурмом. Всё больше и больше зевак высыпало из домов, когда стало понятно, что железные корабли бомбят не город, а только дворец Топкапы, которому, несмотря на высоченные неприступные стены, наносились колоссальные повреждения.