— Дизайн заслуга господина Зверева.

— Дизайн? Ах да, внешний вид, — реплика Шахова выдала его эрудицию.

На самом деле огрехов пока было более чем достаточно. Ресурс подсветки шкал был невелик. С трудом удалось отладить переключатели и органы управления, зато сейчас все работало мягко, без сбоев.

На столике у стены новый трансивер. Он может питаться от аккумулятора или велогенератора, педали которого будут крутить два дюжих матроса. Пока это изделие идет под маркой аппаратуры маломерных судов и морских десантов, но в реальности рекламируются станции для сухопутных частей полкового уровня. Время прямой «радиоинтервенции» в войска не подошло, но после сегодняшнего показа информация найдет своего потребителя.

На стене против входа висят плакаты. Квадратики со стрелками поясняют организацию связи. На левой стене что-то прикрыто шторками.

Первым прибыл заведующий стратегической частью военно-морского ученого отдела Главного Морского штаба, капитан первого ранга Николай Оттович фон Эссен. Любят в этом времени «ученые» названия. Звучит весомо, правда, злые языки поговаривают о почетной ссылке. Кто ж его знает, с другой стороны полные кавалеры паркетных наград реальных героев всегда недолюбливают, а отправку таких на повышение (дабы не путались под ногами) пользовали еще при фараонах. Ни что не ново под луной.

С Эссеном порог переступили капитана второго ранга и небольшого роста молодой красавчик с лейтенантскими погонами корпуса морских штурманов. На лицах вошедших оторопь.

— Знакомьтесь, господа…, - Шахов твердо рулит процедурой.

После Эссена и капитана второго ранга, переселенцам был представлен «красавчик»:

— Лейтенант Александр Васильевич Колчак. Кавалер ордена Святой Анны четвертой степени, полученный им за оборону Порт-Артура, кроме того Александр Васильевич участник полярной экспедиции барона Толля.

«Ну, ни хрена себе, к нам пожаловал сам верховный начальник России! Класс! Вот бы Вову сюда», — вихрем пронеслось в сознании Зверева, а выгнувшиеся дугой брови выдали изумление.

Второй переселенец от неожиданности зашелся в кашле, более походившем на клекот филина.

Флотские сделали вид, что замешательства не заметили, лишь виновник ажиотажа бросил на гражданских высокомерный взгляд.

Когда со свитой пожаловали его высокопревосходительство контр-адмирал Федор Васильевич Дубасов, ослепленная блеском эполет память Зверева подкинула дурацкую рифму: «Эполеты, эполеты, вы про то, а я про ето».

Внешне Дубасов выглядел простовато. Небольшие карие глаза в окружении лучистых морщинок. Округлый овал лица и узкий подбородок говорили о тяге адмирала к слабому полу. Жиденькие пегие волосы по центру черепушки рассекал прямой пробор. Этот персонаж сошел бы за работника местного общепита, если бы не глаза-буравчики внимательно, даже зло, пробежавшиеся по лицам переселенцев.