Я не упала в обморок, это точно! В этом была уверена, как в своем имени. Тогда что? Память подтер? Тогда что сделал?

Я вскочила на ноги и заметалась по комнате, желая призвать Этана, как духа, как демона. Готова даже пентаграмму нарисовать на полу, да только, боюсь, черти не сдадут своего предводителя. Ну, Кроф, ну погоди!

Включила все светильники, что были в комнате, и остановилась напротив зеркала. Губы красные, словно вишни. От избытка эмоций или все-таки поцелуй был?

Помнится, лет в восемнадцать встречалась с молодым человеком – любителем нежно прикусить во время поцелуя нижнюю губу… Так вот после него точно можно было сказать – целовались! Губы были синюшные! А тут и не поймешь! Еще этот лихорадочный румянец на щеках картину портит!

Самое большое, что заставляет воображение работать – неизвестность! Этан, конечно, мастер, я теперь о другом и думать не могла, кроме как гадать: что было после.

За дверью раздались шаги. Снова Алекс?

Выждала с минуту и спустилась следом, увидев его спину. Секунда, и он уже в кабинете, только теперь дверь за собой предусмотрительно прикрывает, да еще по сторонам смотрит. Неужели, уже не лунатит, а осознанно делает? Или раньше это все было притворство?

Еще говорят: женщин не поймешь?! Сегодня я, определенно, не понимаю мужчин!

Наверное, раздраконил меня Этан, раз я не стала прятаться за статуей, а чуть ли не с разбегу распахнула дверь кабинета Миллера и застукала Алекса ровно в момент подсыпания порошка.

- Попался! – вынесла сыночку семейства приговор рабства.

- Это…

- Не то, что я думаю, ага, — опередила я Алекса, и тот видимо занервничал.

- Это добавка.

- Бесспорно.

- Для здоровья…

- Скорее – от, — покачала головой, закрывая за собой дверь.

Главное, в угол не загонять. Иначе психанет, потом еще самой аукнется. Мне нужно выходить из дома, а без него меня не выпускают. Куда я хочу Алекс не идет, значит, придется применить шантаж.

- Я пришла договориться, — сообщила я, чуть отходя от двери.

- О чем? – настороженно спросил Алекс, убирая пузырек.

- Я буду молчать о том, что видела, как ты «поправляешь» здоровье отцу, а ты взамен будешь прикрывать меня на прогулках. Мне нужна свобода передвижения.