– Ловко. Неужто прямиком через весь Кремль с лестницами так и шли?

– Спят же все, – пожал плечами я. – Да и не столь уж она высока. Можно и так одолеть, что мы и сделали.

– Не столь? Да в ней, почитай, чуть ли не три сажени. Ты, конечно, чуток повыше, чем я, – самокритично признал этот маломерок, – но и не богатырь Святогор, чтоб…

– Увидеть хочешь? – догадался я и попрекнул: – Да что ж ты сегодня мне ни в чем не веришь, государь? Ладно уж, покажу и это.

Вообще-то Дмитрий был и прав и неправ одновременно, поскольку лестницу мои люди действительно с собой прихватили.

Можно было бы залезть и так – я их этому учил, тем более эта стена хоть и высокая, но бревенчатая, и бревнышки эти крепились между опорами-столбами, располагаясь горизонтально земле. Но потом я, подумав, решил отказаться от этого.

Шум.

Как ни старайся, а без него при таком способе никуда.

Вместо этого я велел раздобыть у кузнецов железные кошки – эдакие миниатюрные якорьки с тремя острыми крюками на конце. С ними, если что, особенно в случае если поднимется тревога, куда сподручнее, но, учитывая опять-таки шум при забросе, мы не стали пользоваться и кошками – если что, сгодятся на обратном пути.

Да и нужна была лестница. Неизвестно, как оно все обернется, а бросать раненых – последнее дело, так что мы ее с собой все-таки взяли и использовали по назначению.

Но вот сознаваться в этом Дмитрию…

Фи.

– И когда покажешь? – спросил он.

– Да хоть сейчас, – пожал плечами я. – Чего откладывать-то? Вот только вначале хотелось бы договориться о новой встрече, когда ты… поймешь кое-что, в том числе и то, что я тебе не солгал.

Он саркастически хмыкнул. Красноречивый ответ, что и говорить. Ну что ж, если гора не желает идти к Магомеду, то Магомед не гордый, он сам…

– Давай так. Ровно через три дня ты выедешь в свое сельцо Тонинское якобы поблагодарить людей, которые первыми поверили в твое царственное происхождение и вместе с твоими посланцами и казаками Корелы явились в Москву.

– А ты не боишься, что я вместо беседы повелю тебя забить в колодки и упрятать в темницу, а там… – И, не договорив, даже мечтательно зажмурился.

– Очень хочется? – спросил я.

Дмитрий чуть помедлил с ответом, как бы между прочим поводил глазками туда-сюда, после чего, отчаянно тряхнув головой, признался:

– Ажно персты зудят. Уж больно изобидел ты меня… с царевной. – И совсем откровенно: – Негоже столь лакомый кус с моего стола забирать, да еще непочатый. Сказал бы, что она тебе по ндраву, неужто я б ее тебе не отдал… опосля.