Это основная причина, почему их у меня два.

Я отлепил второй трос — и сиганул дугой вниз и вправо, держась на первом. Дух выбило из груди. В лицо хлестко ударил ветер, а в крови забурлила радость — лечу! Пускай вниз, какая разница?! Через пару мгновений будет наоборот!

Подошвы едва не сбили цветы светящейся сакундры, как Го, сжимаясь и оборачиваясь вокруг пояса, шустро потащил меня вверх. Воздух ворвался в грудь, распирая. Крыша замка и высокие деревья будто раздвинулись перед куполом ночного неба.

Миг передышки. И я швырнул трос — теперь Ко — прямо по стене вдоль выступа. Он прикипел концом к камню через три гражня, и Го оторвался. Я снова полетел вниз и вправо, а через несколько мгновений взмыл вверх.

Туман окутывал тело черной тучей, не мешая мне глазеть, зато мешая другим видеть меня в темноте. Я несся по стене замка мрачным пятном, выписывал зигзаги, осторожно миновал окна. За углом на крыше ждало хорошее место — там тросы отдохнут, а я вяленым мясом перекушу. Комната под карнизом крыши давно пустует за закрытыми ставнями. Чавкать можно громко — никто не услышит.

Или услышит?

Я повис на Го и тишком выглянул за угол замка: авось там гады уже по стенам ползают? Или задумчивая дворянка вывалилась из окна, чтобы подышать свежим воздухом?

Никого. На земле полосой вдоль стены чутко мерцала сакундра, выше второго этажа — кромешная темень. А под крышей в окне дребезжал свет.

Паскудство! Что за проклятье? И куда мне теперича податься? По пути на крышу окно не обогнуть.

Покамест я пристроил Ко висеть рядом с Го. Возвращаться на противоположную сторону замка далеко, и тросы устали. Спускаться на землю, прятаться среди деревьев? Стражники там туда-сюда рыскают, но выбора нет.

Свет в окне колыхнулся, мелькнула тень. Чья? Верхний этаж занимали гостевые комнаты. Иногда в одной из них (с противоположной стороны замка) отдыхала королева. Редко кто-то останавливался в соседних покоях.

В окне мелькнула загадочная гостья?!

Так-так… Возле всего, что привлекает внимание, может прятаться ловушка. Но разве архимаг не приказал позаботиться о том, чтобы гостья, наоборот, не привлекала внимания?

Тросы заныли и впились под ребра тысячей раскаленных игл.

«Да не яритесь вы! Сейчас полетим». Но я так и не отправил один из тросов дальше по стене.

Хрупкая снежноволосая леди, одетая в мужскую одежду, выбралась через окно на узкий выступ, прижалась к стене и мелкими шажками пошла вправо.

Сумасбродная. Что она, ратрх ее порви, творит?! Прилетит негодяй-ветер, подхватит тонкую фигуру, закружит в танце, наиграется и выбросит. Разобьется тельце на кустах сакундры, кровь окропит белые цветы.