И теперь, во исполнение этого замысла, около трех или четырех сотен подданных Эдварда Шотландского рассыпались по холмам, окружающим замок Липену. В точности, как предписывалось достопамятной брошюрой: «Вспомогательные мобильные отряды малыми группами как можно тщательнее прочесывают окружающую местность, уделяя особое внимание заброшенным строениям, оврагам, дренажным канавам, зеленым насаждениям и скрытым коммуникациям…»

Совесть германца по-прежнему упрямо напоминала о том, что не стоило тащить в патриархальный XII век методики века XX, однако усилием воли фон Райхерт заставил ее заткнуться. Комнина все равно поймают, и нет ничего плохого в том, что это случится на год раньше. Тем самым остров Кипр избавится от разорительной необходимости содержать крестоносное воинство, а осада Акки не превратится в позорное безобразие, тянувшееся аж целых три года. Его, мессира фон Райхерта, поступки продиктованы только и исключительно стремлением восстановить историческую справедливость…

В стылом утреннем воздухе плыли надрывные рулады жестяных труб, извещавшие о начале очередного штурма. Штурма под командованием Ричарда Львиное Сердце, несравненного полководца и рыцаря без страха и упрека, разумеется.

Еще один взгляд вниз удостоверил мессира Райхерта, что покамест события развиваются, как по писаному. Малая, но красочная горстка рыцарей крутилась под воротами крепости, явно призывая Комнина не быть трусом и выйти сражаться в чисто поле. Комнин ответит им очередным отказом, сославшись на нездоровье, преклонный возраст или обет, запрещающий ему по пятницам брать в руки оружие. Крестоносцы попытаются выбить ворота замка тараном…

Минуло часа два или три. Нехотя выползшее на небосвод тусклое зимнее солнышко разогнало туман, стало немногим теплее. К барону Мелвиху, высочайше назначенному руководить осуществлением замысла, время от времени наведывались гонцы. Смысл принесенных ими сообщений сводился к полному отсутствию новостей. Неподалеку от замка кельты наткнулись на медленно ползущую крестьянскую телегу. Переворошив груз, ничего подозрительного не обнаружили, однако на всякий случай задержали виллана с его имуществом – во избежание, так сказать.

Ощущая себя истинным полководцем, бывший обер-лейтенант сидел на каменистом склоне, подложив под себя сложенную попону, и задумчиво созерцал хлопотливое действо внизу. Для полного счастья ему не хватало только хорошей сигареты. Вот на боле боя появился сооруженный из подручных материалов и установленный на колесах тяжеловесный таран. Под дружные вопли его подкатили к воротам и с размаху грянули по створкам. Отзвук глухого удара долетел даже до холма. С надвратного укрепления принялись швыряться камнями и пускать стрелы, отгоняя развоевавшихся франков. Мессир фон Райхерт углядел всадника на белом коне, деятельно размахивавшего поблескивающим мечом, и счел, что это – Ричард собственной персоной.