Для того, чтобы по этой свой привычке ракеты не навалились разом на какой-нибудь один злосчастный броненосец, обделив вниманием остальных, в инерционные системы самонаведения каждой из них был введен индивидуальный маршрут полета (благо запас по дальности был с избытком). Широко развернув строй фронта на первом этапе, в определенной точке полета (у каждой такая точка была своя) ракеты должны были закладывать вираж и атаковать ордер британской эскадры со всех сторон сразу (ну или почти сразу).

Головная ракета – та что была выпущена первой – приближалась к британской броненосной колонне со стороны левой скулы. Именно она первой «увидела» флагманский британский броненосец «Глори» и взяла его на заметку. В условиях отсутствия противодействия постановкой радиопомех и огнем мелкокалиберной зенитной артиллерии задача поражения броненосца была простой, как на полигонных испытаниях. Не долетая до цели примерно пяти кабельтовых, ракета стремительно взмыла вверх и, перевернувшись через крыло, вошла в отвесное пикирование. При этом управление на последнем этапе полета передалось тепловой головке самонаведения, которая и воткнула более чем трехтонную ракету на скорости девять десятых Маха аккурат между близко расположенными трубами британского броненосца. Помимо удара в палубу (самый ценный элемент любого авианосца) главная фишка этого маневра заключается в том, чтобы угловая скорость атакующей ракеты относительно корабля-цели была больше, чем механические возможности наведения автоматов МЗА. Ведя непрерывную стрельбу, они, постоянно запаздывая, будут пытаться поймать ее в прицел – ровно до того момента, когда станет уже окончательно поздно.

Тут не было никаких автоматов МЗА, но ракета все равно отработала этот маневр. Проломив за счет инерции и продолжающего работать ракетного двигателя обе бронепалубы (два дюйма и дюйм экстрамягкой никелевой стали, соответственно), а также попутно разворотив дымовые коллекторы (что было уже сущей мелочью), ракета «Малахит» с ободранными крыльями и свернутым набок головным обтекателем все-таки прорвалась в котельное отделение. Взрыв фугасно-кумулятивной боевой части (восьмьсот килограммов в тротиловом эквиваленте) был страшен. Дополнительную ярость ему придали восемьдесят процентов недогоревшего твердого ракетного топлива, которое, помимо всего прочего, сразу вызвало в котельном отделении и близлежащих угольных ямах сильнейший пожар.

От немедленной гибели броненосец спасло только то, что кэптэн Картер знал свое командирское дело на отлично, и такого разгильдяйства, как открытые без крайней нужды клинкетные двери, в походе не допускал. В противном случае броненосцу «Глори» грозила бы судьба линейного крейсера «Худ», который из-за попадания немецкого снаряда в один из зарядных погребов из-за этих самых открытых клинкетных дверей в считанные секунды сгорел изнутри, разломился на три части и затонул. И все равно это была только отсрочка, а не спасение. Взрыв боеголовки повредил силовой набор и выбил со своих мест часть заклепок, через отверстия от которых (а также в щели между разошедшимися листами обшивки) внутрь стала поступать вода. С этого момента время жизнь броненосца стала исчисляться даже не часами, а десятками минут.