– Девятый и десятый десятки! – начал Мишка спокойным голосом, а потом заорал, насколько хватало мощности глотки. – На колени, бл…ди!!! Шлемы долой!!!
Отроки принялись испуганно озираться и бестолково топтаться на месте – что только что произошло с теми, кто встал на колени и обнажил голову, все прекрасно видели.
– Исполнять!!! – заорал Дмитрий тоже во всю мощь глотки и, видя, что команда не исполняется, скомандовал. – Опричники! Товсь! По бунтовщикам, справа и слева по одному…
Сзади что-то проговорил Корней, и Мишка увидел, что десяток погостных ратников, под началом Кондратия, тронул коней, заезжая за спину девятому и десятому десяткам. Наконец в отроках что-то сломалось – спереди почти в упор смотрят самострелы опричников, сзади разворачиваются в линию, опуская копья, погостные ратники – один за другим парни начали опускаться на колени и сбрасывать шлемы на землю.
Краем глаза Мишка уловил какое-то движение и, повернув голову, встретился глаза в глаза с Роськой.
«А! Ну, тоже верно. То есть унтер-офицер Василий, конечно, думает, что казнить без молитвы и покаяния нельзя, а вы, сэр Майкл, можете воспроизвести то же действие, но в целях морально-политического воспитания личного состава. И… отец Михаил одобрил бы… если не образ мыслей, то хотя бы образ действий».
– Читать «Отче наш»! – приказал Мишка.
– Отче наш… – начал одинокий мальчишеский голос. – Сущий на небесах… – подхватило еще несколько голосов. – Да святится имя Твое, да будет воля Твоя…
Дождавшись заключительного «Аминь», Мишка удовлетворенно кивнул.
– Моление ваше услышано! Слушайте приказ. В следующий бой пойдете с обнаженными головами, уповая на милость Божию и справедливость Высшего Судии – Он всеведущ и сам решит, кто из вас более повинен, кто менее. Урядник десятого десятка Игнатий… Не слышу ответа!