– Вспомнил, редька едкая. Ты дальше давай!

– А дальше… – Егор даже замялся немного, не зная, как точнее выразить мысли, понятные разуму, но уж больно трудные для языка. – А дальше надобно нам не просто десятком стать. А наособицу.

– Эт как? Супротив всех, что ли? – влез Фаддей.

– Помолчи покуда. Пусть десятник сначала все выскажет, – остановил его Андрон.

– Нет! Не против всех, скорее, наоборот – за всех… – Егор осторожно подбирал слова. – Если сегодня выступим, как решили, стало быть, не просто примем сторону Корнея, а станем ему ближниками. И не только у него – Аристарх тут тоже по самую маковку замешан. Нам доверять будут то, что и самой ближней родне не говорят. А это, сами понимаете, и достаток немалый потянет, потому что служба – не чета прежней. Но, если что, за одного всем головами отвечать. И семьями. Что думаете?

Ратники переглянулись, помолчали, хлебнули еще по глотку, и вдруг неожиданно для всех со своего места голос подал Савелий:

– Егор уже знает, чего остальным не надобно. Да и мы не дурнями уродились. Корней от князя гривну получил? Я с тобой, Егор.

Никто не помнил, чтобы Молчун говорил так много, и сказанное им стоило обдумать.

В пустые кружки снова булькнуло, и только теперь до всех дошло, что жена Арсения выставила на стол не хмельное, а сильно ядреный квас с травками. Ну да и к лучшему.

– Прав Савка! – наконец высказался Андрон. – И я с тобой!

– И-и-и я т-т-тоже… – кивнул Дормидонт.

– Чего уж, и я с вами! – согласно дернул бородой Арсений.

– А ты чего молчишь, Фаддей?

– А я тебе все еще накануне сказал. Или забыл? Я на мече в верности клялся, чего еще воду толочь? – рыкнул со своего места Чума, добавив в адрес скамьи пару матюков. – .из камня битого она, что ли?

– Тогда вот что, – Егор подошел к тому, что казалось ему самым трудным в разговоре. – Теперь или все, что скажу, вам придется принять или про десяток забыть напрочь.

– Егор, хватит осиное гнездо голой жопой давить! Не сопляки, чай! – боль в самом неподходящем месте Фаддею терпения не добавляла. – Давай уж, рожай скорее, что ли, а то мочи нет!

– Арсений, да подстели ты ему тулупчик, не жалей. Он же у нас и с заду, и с переду бой принял! – хмыкнул Егор. Чума вскинулся, но, помотав бородой из стороны в сторону, заржал вместе с остальными, оценив шутку.

– Ты б этой животине хоть харча выделил! Она ж тебя из самого что ни на есть дерьма вынула. Когтями выдрала, можно сказать! – хохотнул Арсений, потянувшись за тулупчиком.

– Выдрал… – вдруг посерьезнел Фаддей. – Это ты верно сказал. Корней ту тварь Зверюгой, кажись, кличет, Дуняшка от баб слышала. Варюха с утра велела ей в церкви свечку за него поставить. А с харчем. Отдарюсь.