Непосредственность – одна из тех черт Рожкова, что подкупают, а не отталкивают.

Никита продолжал выдавать очередные кусочки знаний о повседневных днях жизни в своём будущем и о культуре тех лет, рождавшейся в иные времена, в годы иных событий, которых, может, и не будет в «нашем мире».

– …Так что затесавшаяся в архивы из-за того, что понравилась, песенка группы «Бумер» из довольно неприятного лично мне жанра «шансон»… вот такое противоречие… может быть понята не только как что-то от лица бойца на фронте, тоскующего о родных и пишущего им письмо, но и от лица заключённого.

Музыка была непривычна, особенно товарищам писателям, но пронзительна. Но то, что Рожков называет по английски «бэкграунд» мелодии, конечно, ошарашил нас. Выслушав дополнительные пояснения Никиты, осознала, что, похоже, совсем не понимала, что творилось сразу после распада СССР на его обломках, пусть даже избегнувших большой гражданской войны:… На самом деле, эта красивая и грустная безобидная песенка, но за ней, если знать, что к чему, скрывается, понимаете… в какой-то мере редко-изысканная сторона того мерзкого явления, которое исподволь пропитывало общество в эпоху смены… общественно-политической формации, если говорить языком научных определений. Вся эта мерзкая блатная псевдоромантика, в которой – «воры в законе», как они себя называют – «бродяги» – короли, а остальные для них – «терпилы и лохи», которых надо «доить». Её расцвет – наследие «проклятых 90-х», в которых не менее прихватизаторов виноваты товарищи коммунисты, доведшие… не прерывайте, пожалуйста, не надо мне рассказывать, что это были не настоящие коммунисты и их надо было к стенке… скольких уже поставили?

Его отношение к мерами социальной защиты мне прекрасно известно. Увы, общего языка мне тут так и не нашли.

Ещё одна черта характера Рожкова – спокойно рассказывая, что стиль музыки ведёт свои корни из дворовой и блатной романтики, и специально, вставив сомнительную шпильку (буржуазная пропаганда будущего?) про то, что корни тянутся ещё из идеи революционных лет насчёт «социально близкого класса», связанного с преступностью и обратив наше внимание на сей факт, он… предложил(!) использовать музыку из будущего для моральной поддержки бойцов РККА на фронте – записать для радио и отправлять партии грампластинок на фронт для бойцов РККА.

Я поражаюсь его «простоте». То ли это беспредельный цинизм, то ли «все средства хороши», то ли он вообще не видит здесь ничего плохого, ведь «изнанку» не самого лучшего происхождения музыкального произведения никто, кроме нас тут, не знает. Ни про «иновременное», ни про «блатное». И он предлагает выпустить в радиоэфир и растиражировать запись!