Это стало первой видимой, очень значительной и главной победой РККА в 1941.

Другие, не менее важные сражения лета и осени, пусть «сведенные вничью» и даже проигранные, но забиравшие у врага инициативу и силы, были ясны по своему значению только тем, кто из «группы Мерецкова» имел доступ к материалам «иного хода истории»

Здесь же, в мире «иного сорок первого» всё стало окончательно ясно всем именно после Смоленска. Почти все сомневающиеся в мире (как в оккупированной, так и в нейтральной Европе и в сражающейся Великобритании и даже за океаном, в США, который уже официально стал союзником не только британцев, но и СССР и… при этом пока не был в состоянии войны с Германией!) это было отмечено как окончательный провал немецкого блицкрига. Даже в Германии пришлось признать провал наступления на Москву через Смоленск.

Но на Украине немцы одержали большую победу. Что их пропаганда с большим успехом выдала дома за искусную корректировку планов. Понятия о «неизбежных на войне случайностях» имеют свои аналоги во всех державах.

В последние дни октября 1941, был оставлен Киев. Первоначальный отход советских войск из столицы Советской Украины прошёл в относительном порядке, но около Пирятина отступавшие части армии, державшей оборону Киева, были окружены.

Сложилось всё – несколько приличных погодных дней, способствовавших действиям люфтваффе, наносившем мощные авиаудары, нараставшая неразбериха и хаос среди отходивших частей РККА и решительные действия тех немецких генералов, кто непосредственно управлял замыкавшими котёл войсками.

Наспех организованные попытки контрударов на помощь окружённым были плохо согласованы с теми, кто попал в «Пирятинский котёл». В окружение попало около ста тысяч советских военнослужащих, из которого вырваться смогли всего несколько тысяч. После тяжёлых боёв в окружении треть окруженцев погибли, а остальные попали в плен.

* * *

Главным, пожалуй, всё же, было первое направление. И, если украинские чернозёмы и донбасский уголь рассматривались верхушкой Германии как важнейшие экономические «призы» блицкрига вермахта на территории Советской Украины, то прорыв (и последующий штурм) столицы СССР – наносил ему основной тяжкий удар. От которого, как считали германские стратеги (и сам вождь германской нации А.Г.), Советский Союз не оправится.

Да, «Барбаросса» столкнулась со значительном большим числом препятствий, да, потери были необычайно высоки, но сокрушение СССР оправдывало все затраты.

Высшее руководство Германии к осени было убеждено, что Союз капитулировать после падения Москвы, скорее всего не будет – из-за своего упрямства, надежд на зиму, на расстояния, на уральский и западно-сибирский промышленные регионы, на помощь англосаксов, не будет. Однако захват Москвы виделся в Берлине этаким «святым Граалем», который будет определять дальнейший ход войны на востоке.