Глава 17. Без названия
Глава 17. Без названия
– Стой!!! Б…ть… – в последний момент Александр успел схватить за шиворот работавшего рядом с ним на крыше француза, опоздай он на долю секунды и от кровельщика Андре-Жака остались бы одни воспоминания. Здесь так… текучесть кадров большая, да только уходят люди не на другое место, а зачастую прямо на небеса.
19-й век, о технике безопасности никто и не слышал, а тут еще и предательский, невероятно скользкий металл под ногами, чуть зазеваешься и тебе конец – "вжик" и готово, очередные поминки. В этот раз французику повезло, ноги до колен уже над пропастью улицы у него были, когда Сашка спохватился. Вроде бы и не высоко с формальной точки зрения, да только четвертый этаж здесь почти как седьмой в ХХ-ом веке – потолки необычайно высокие, а внизу тебя ждут голые камни мостовой. Фигнер не обманул, и в самом деле работа у них выходит "близко к небу", даже слишком и в прямом смысле и в переносном. Им то с Самойловичем еще терпимо, выручают заокеанские туристические берцы, синтетика по металлу не скользит, а вот натуральная кожа из которой сделаны подошвы ботинок у остальных рабочих идет как по льду, сколько гвоздей туда не набивай.
Если по уму, то следовало бы дождаться лета, когда можно разуться и работать босиком, да только такие соображения не для подрядчиков, крыши на зданиях меняют или ремонтируют круглый год без перерыва, тепло или холод – хозяину наплевать. Профсоюзы запрещены добрым Бони, никаких страховых взносов работодатель не платит и никакой ответственности не несет, погиб у него рабочий – ничего страшного, на его место сразу же приходит другой. Кругом правит бал капитализм в чистом виде, незамутненный никакими вредными социалистическими извращениями. Сюда бы наверх кое-кого из "творцов перестройки" и поклонников рынка 90-х поднять, что запомнились Александру – вечно как не включишь "ящик", там какой-нибудь хмырь Явлинский проповедь толкает, расписывает в красках какой рай наступит, если дать волю частному предпринимателю. На свежий воздух бы их, теоретиков кабинетных, пусть оторвут задницу от мягких кресел и возьмут в нежные ручонки молоток кровельщика… Холодный апрельский ветерок очень способствует прояснению головы и трезвой оценке обстановки, но удивительное дело – люди быстро привыкают и к таким жестким условиям. Уже через неделю Александр как-то не замечал совсем "вопиющих нарушений ТБ", а поначалу было сильное желание сделать рукопашное "внушение" распорядителю работ.
Отец-командир в очередной раз угадал, оружие им тут не к спеху пока, пистолеты после посещения в первый и последний раз площади Вольтера так и остались во временном тайнике. Что до остального… коллектив попался хороший, ни "крыс", ни "особо хитрых" не заметно, нормальные работяги, почти как в той жизни у нашего современника. Они с Фигнером сразу нашли общий язык с этими парнями, тут оценивают в первую очередь не язык или внешность, а что ты можешь сделать руками. Он в далеком будущем успешно сдал норматив на промышленного альпиниста, а его напарнику и подавно "сам черт не брат", тот успел уже полазить по корабельным мачтам и высоты не боится ничуть. Скорее всего Фигнер этим и "подкупил" их нового работодателя, так или иначе им все время поручали самые опасные работы, от которых отказывались остальные члены бригады. Например – установку водосливных труб и прочей арматуры на стенах здания. Тут уж вертеться приходилось даже не на крыше, где есть хоть какая-то опора под ногами а за ее пределами.