Сейчас это ещё не столь очевидно, хотя я уже замечал некоторую разницу в монетах. Есть монеты, которые качеством реально намного лучше других. И эти качественные монеты меньше распространены. Возможно, так и есть, и они сделаны где-то в подвале одного из заводов Акинфия Демидова. Да и историки будущего доказали, что всё-таки заводчик занимался и добычей серебра, и чеканкой собственной монеты.

— Вот, господа! — воскликнул Андрей Константинович Нартов, когда на большом подносе нам принесли котлеты.

Я усмехнулся… Что-то мне подсказывает, что как минимум один покупатель на мясорубку у меня уже есть.

Всего же изделий пока было сделано двадцать. И говорить о том, что промышленное производство мясорубок вообще возможно, не приходится. Значит, нужно делать так, чтобы мясорубка стала неким эксклюзивным товаром. А лучшей рекламы подобного приспособления для кулинарии, чем угощать гостей тающими во рту котлетами, и не придумаешь.

— Господа, когда будете в Петербурге, то не забудьте, пожалуйста, посетить одно чудесное заведение, совладельцем которого я являюсь, — я приподнял на вилке котлету, посмотрел на неё. — У вас удивительная стряпуха, Андрей Константинович, но в моём ресторане я хотел бы вам показать, какие невероятные кушанья может сделать мясорубка.

Мы поели, потом выпили венгерского вина. Отказываться выпивать я не стал. Учитывая то, что я сейчас в компании с настоящими русскими мужиками, в том понятии, которое я вкладываю в это слово, отказ от совместного распития мог бы быть воспринят не совсем позитивно.

— Как же так происходит, Александр Лукич, что когда с вами, но не смотрю на вас, так представляю перед собой мудрого и седого старика, но как только открываю глаза или устремляю на вас очи свои… но вы же молод! — не унимался Демидов, в очередной раз говорил о том, что я не соответствую своему внешнему виду и тем, какие мысли озвучиваю.

А ведь я подумал… подумал… потом ещё немного поразмышлял и пришёл к выводу, что одно военное изобретение было бы неплохо дать Демидову на рассмотрение. И не только Демидову. Акинфий Никитич может поставить ведь производство предлагаемого мной оружия на поток, а вот пробные образцы — три-четыре единицы — мог бы подготовить мне в ближайшее время Нартов.

— Господа, есть одно изобретение, которое могло бы изменить ход любого сражения и ещё больше прославить армию Российской империи, — сделал я такой пафосный заход перед объяснением сути моего изобретения.

Конечно же, не моего. Однако та пушка, которую я хотел бы создать на двадцать лет раньше, чем в иной реальности, носила имя известного мне человека. Речь идёт о «шуваловском единороге».