— Хорошо, спасибо, чай, пожалуй, выпьем, — сдержанно ответил я и взглянул на преданных. Они все это время ходили за мной от комнаты к комнате с непроницаемыми лицами, но теперь заметно оживились. Видимо экскурсия в деревню и обыск утомили мою охрану.

Мы спустились вниз, уселись вокруг низкого кофейного столика, на котором стоял чайник, выпускающий тонкую струйку ароматного пара.

Манджу казалась напряжённой, видимо Джей успел ей сказать. Она стояла у столика из всех сил стараясь вести себя непринужденно. И кое-что в ней изменилось. Она накинула платок на плечи, спрятав шрам от рабского клейма.

— Манджу, ты была рабыней? — будничным тоном спросил я, глядя на то, как она разливает по кружкам чай.

На миг ее рука дрогнула, выплеснув чай на блюдце. Манджу виновато улыбнулась и кивнула:

— Да, свамен, я была рождена рабыней.

— А теперь?

Манджу бросила быстрый взгляд в сторону мужа.

— Свамен Надим даровал ей свободу по моей просьбе, — ответил вместо жены Джей.

— Просто так, взял и даровал свободу? Надим? — изобразил я удивление.

Джей опустил глаза:

— Манджу была беременна, свамен. Я не мог допустить, чтоб мой сын родился рабом.

— Что ты сделал, Джей?

Я хотел, чтоб он сам это сказал.

— Я пообещал молчать в обмен на свободу Манджу.

Повисло тяжелое, тягучее молчание.

И вот что с ним делать? Чисто по-человечески я его понимал, ради своих близких я сделал бы то же самое.

Алисана почувствовав мои сомнения тут же взбунтовалась.

«Никита, он предатель. Ты как глава рода не можешь оставить это просто так».

«И убить я его не смогу», — мысленно ответил ей я.