— Что скажешь, Рихард?

— Георг, вопрос твой сугубо риторический и ты это знаешь. Измена болгар фактически похоронила Османскую империю, и нас вместе с ней заодно. Угля нет и не предвидится. Наши крейсера в настоящее время это лишь неподвижная артиллерийская позиция, ничем не отличающаяся от береговых батарей. Дней через пять мы получим финальное сражение у стенки. А может и меньше у нас времени осталось. Можно было бы надеяться на то, что нашему славному адмиралу удастся где-то раздобыть угля, но верится в это весьма слабо.

— Согласен. Тем более что без угля стоит весь флот и даже железные дороги. Да и фронт против русско-болгарских войск выглядит весьма безнадежным.

— Весьма? Да ты, право, оптимист! Соотношение сил один к шести, при том, что «один» — это турецкие силы, прости меня господи за такое громкое слово! Нет, уж, уволь, в сказки я не верю. Русские их били всегда. И они это знают.

— Русские или османы?

— И те, и другие. В этом и проблема. В этом-то и проблема, Георг. После измены Болгарии, турки, которые до этого, ну, хоть как-то были готовы сражаться, вдруг и решительно утратили всякую волю и даже интерес к победе.

— Увы, да. Мои офицеры сегодня вернулись из увольнительных в Константинополь. Город охвачен паникой. Уже многие уезжают. Пожары стали обычным явлением. Никому и дела нет. А русские еще и все время разбрасывают с аэропланов листовки, мол, готовьтесь, за резню армян и прочих пришло время отвечать. В общем, молитесь или бегите. И в каждый прилет с гидроплана сбрасывается одна единственная бомба на город. Ну, вроде визитной карточки, подтверждающей серьезность сказанного. Так что представь, что там сейчас творится на улицах и в головах. Слухи ходят самые дикие, а количество погибших от этих «бомбардировок» уже исчисляется, якобы, тысячами.

— Да, уж, могу себе представить. Есть по-твоему надежда, что, хотя бы в верхах у них еще не все поддались панике?

— Ты-то сам веришь в это?

— Нет, не верю, Георг. Не верю. После идиотского решения Энвер-паши в это верится с большим трудом.

— Увы, друг мой Рихард. Увы.

Помолчали, глядя на акваторию, в ожидании адмиральского катера.

Исход большой битвы был совершенно ясен всем, включая те самые «верхи» Османской империи. Одна единственная армия турецких солдат ничего не сделает против трех болгарских и трех русских армий, одна из которых конная. И если добавить сюда могучий Черноморский флот, вышедший в открытое море и изготовившийся для удара, то…

Капитан-цур-зее Рихард Аккерман с отвращением смотрел на суету, творящуюся на берегу на протяжении всего доступного глазу пространства вокруг бухты. Даже здесь, в Стении, паника нарастала и все чаще взгляду попадались люди с какими-то повозками, доверху набитыми каким-то скарбом. Что уж говорить про Константинополь…