— Друг мой, — печально тряхнул головой Штерн, — тебе хорошо известно, что этот мир, скажем так, не совсем справедлив. Но исправить это мы с тобой не сможем, по крайней мере, не сейчас, так что, пожалуйста, не трави мне душу, а пойдем лучше выпьем!

— Нет уж, мне вполне довольно, да и тебе, я думаю, тоже!

— Это что за намеки? — деланно оскорбился Николаша и сделал зверское лицо, однако выдерживать свой маскарад он долго не смог, а потому тут же захохотал и бросился обнимать приятеля. — Да, ты, конечно, прав. Мы много выпили, так что пойдем к моему будущему тестю, думаю, нам там не откажут в гостеприимстве.

— Что же, идем. Мне определенно надо лечь!

По странному стечению обстоятельств, за много верст от бивуака Болховского полка тоже говорили о Будищеве. Вернувшийся из командировки Вельбицкий докладывал своему шефу Мезенцеву о произведенном расследовании.

— Ваше превосходительство, — без обиняков начал жандарм, — можно с полной уверенностью утверждать, что басня о незаконнорожденном, но при этом весьма геройском отпрыске графа Блудова — ложна. Хотя кое-какие основания для нее все-таки есть.

— Как прикажете вас понимать? — удивился начальник Третьего отделения.

— Дело в том, — ничуть не смутившись, продолжал штабс-капитан, — что наш старый знакомый Алоизий Макгахан немного напутал в своей корреспонденции. В ней он описывал подвиги вполне реального нижнего чина, унтер-офицера Будищева.

— Но отчего он связал его происхождение с графом?

— Дело в том, ваше превосходительство, что весьма вероятно, Будищев и впрямь байстрюк, причем именно Блудова. Однако не графа Вадима Дмитриевича и не его брата, давно не бывавшего в отечестве, а одного из представителей другой ветви этого довольно обширного рода. Некоего ярославского дворянина отставного капитан-лейтенанта Николая Павловича Блудова, ныне уже покойного.

— Это точно?

— Помилуйте, ваше превосходительство, откуда же мне знать? По документам Дмитрий Будищев, крестьянин Рыбинского уезда Ярославской губернии из села Будищева. Сам он о своем происхождении ничего не говорит, хотя добрая половина нижних чинов зовет его в шутку Графом. Вообще, источниками этого анекдота являются два вольноопределяющихся того же полка, Штерн и Лиховцев. Уж не знаю, с какой целью они поведали об этом офицерам, да только те мало того, что приняли все это всерьез, так еще и приукрасили легенду, привязав ее к более известному представителю рода Блудовых.

— Да уж, — проворчал Мезенцев, — армеуты просто обожают всякие сплетни!

— Именно так, ваше превосходительство.