Скула у меня не болела, поэтому мне просто прикрутили визор к шлему, и я вернулся на лёд. У меня распух глаз и звенело в ухе, но я доиграл матч до конца. Приняв душ, я посмотрелся в зеркало - оттуда на меня взирала гаргулья. Мне нужно было сделать рентген, и я позвонил домой Стеф. "Приезжай сюда и вези меня в больницу, - сказал я. - У меня, по-моему, серьёзные проблемы с лицом".

Рентген показал, что скула у меня была сломана от области под глазом до рта. Я записался в лист ожидания неотложной хирургии. При этом мне выдали викодин - обезболивающее, вызывающее сильное привыкание. Я сразу принял пару таблеток, потому что щека у меня болела просто адски. Всё остальное у меня выкрала Стеф.

Она всегда зажигала по таблеткам. Более того, я специально для неё выписал две или три дозы.

Щёку мне оперировали в Чикаго - врачи залезли внутрь через мою правую глазницу, восстановили кость, вставили металлическую пластину и вкрутили мне скуловую кость под глазом. Поскольку мне нельзя было подвергать давлению пазуху, в Санта Фе из Чикаго мы добирались на машине, а это 1300 миль. Так что на разговоры у нас было больше суток.

Я повторял раз за разом: "Я больше не хочу играть в хоккей. Честное слово, я больше не хочу играть в хоккей". Стеф спросила: "Ну и что же нам делать?". На что я ей ответил: "Ну, например, мы можем переехать в Санта Фе и отправить там Алеку в школу". В банке у меня оставалась куча денег - около шести миллионов.

Я пришёл к выводу, что вполне могу себе позволить играть в гольф целыми днями и изредка кутить - иными словами, уйти на пенсию.

Мы добрались до места и жизнь пошла своим чередом. Щека у меня полностью зажила, и если бы кто-то не знал, что я хоккеист, то запросто бы мог подумать, будто я упал на витрину или что-то в этом духе. Мы устроили Алеку в школу, а 19-го апреля 2003-го года я пригласил Стеф на праздничный ужин. Там я нажрался в жопу и решил надыбать порошка. Я ездил из бара в бар и впервые в своей жизни нигде ничего не нашёл. Хотя искал всю ночь.

Материальные ценности никогда не имели для меня особого значения. Нет, конечно же, я любил свои клёвые тачки и дорогие костюмы, но как-то не заморачивался по этому поводу. Но одной художнице удалось так здорово изобразить мой дом в Санта Фе! Она создала удивительный, неповторимый и оригинальный пустынный пейзаж, который я повесил у себя в гостиной над каминым. Я был абсолютно очарован этой картиной.

Когда я смотрел на неё, меня посещало то же чувство умиротворения, которое я испытал, когда я первый раз приехал в Лас Кампанас. Домой я приехал рано утром, а на ступеньках лежала моя любимая картина, изрезанная на миллион на мелких кусочков.