Генерал-майору князю Мадатову и правителю канцелярии моей статскому советнику Могилёвскому препоручено сделать описание провинции и доходов, казне принадлежащих. Жители приведены к присяге на подданство, учреждён городовой суд.

Главный город провинции по неудобству гористого местоположения, которым жители были чрезвычайно недовольны, и где Мустафа-хан жил вопреки желанию всех потому только, что почитал себя в безопасности, переведён в старую Шемаху, некогда бывшую обширным городом и коего остатки свидетельствуют о его некогда великолепии.

Дочь маленькую, оставленную Мустафой-ханом, приказал я отправить к нему, снабдив её приличною одеждою и составив ей свиту из прежних ханских прислужников. Жены бежавших с ханом родственников и некоторых из беков также отосланы. Им позволено взять движимое их имение и пристойную прислугу.

Поступок сей удивил персиян, ибо в подобных случаях если не всегда преследуют они родственников бежавшего, то по крайней мере отнимают всё их имущество. Мустафа-хан тронут был до слез возвращением дочери от любимой из всех жён своих, и я имел благовидный предлог избавиться многих бесполезных людей, которые, оставаясь у нас, конечно имели бы с бежавшими тайные сношения.

В Ширванской провинции расположен один батальон пехоты с четырьмя орудиями артиллерии и малым числом казаков. Из обывательской конницы составлены караулы на Муханской степи и по левому берегу реки Куры, дабы Мустафа-хан, живущий недалеко в пограничной персидской провинции, не мог предпринять чего-нибудь для Ширвана вредного. Между тем по усмирении мятежа в Имеретии и Грузии войска начинали возвращаться к своим местам.

Владетель Мингрелии представил брата своего, который явился к нему из турецкой крепости Поти. По важности преступления я отправил его в гарнизоны Сибирского корпуса, донеся императору, что решился сие сделать потому, что не смею почитать изменника достойным служить в гвардии при лице его. Впоследствии распоряжение моё утверждено.

Чарского общества селение Амалы, близ коего укрывался Сурхай-хан при побеге в Персию, приказал я наказать, что исполнено собранными в Шекинской провинции конницею и пехотою, без всякой помощи русских войск. После небольшой перестрелки селение было сожжено и разграблено.

В Барчалинской дистанции умножившиеся грабежи и убийства от впадающих в наши границы из Ахалцыхского пашалыка разбойников заставили меня обратиться к паше с просьбою об усмирении оных и сохранении подобно нам существующих между обоими государствами дружественных отношений. Паша обещал всё и ничего не исполнил. Не будучи уважаем в провинции, ему порученной, не мог он ни в чем успевать, если бы даже и наилучшие имел намерения. Итак, оставалось мне употребить собственно от меня зависящие меры.