Приличные распоряжения, смелость в предприятии генерала Власова 3-го и чрезвычайно тёмная ночь, скрывшая малые его силы, приуготовили гибель разбойников.

Следуя за ними с тылу, отрядив небольшую часть казаков, которая вела с ними перестрелку спереди в то время, как в окружности повсюду зажжённые маяки и пушечные сигнальные выстрелы привели закубанцев в замешательство, он успел отрезать дорогу к отступлению, и когда они, не подозревая о его присутствии, думали безопасно возвратиться, встретил он их картечными выстрелами и ружейным огнём расположенных в камышах казаков.

Почитая себя отовсюду окружёнными, искали они спасения в бегстве: часть одна, случайно направившаяся по сухому месту, могла, хотя с потерею, удалиться, но главные их силы, обманутые темнотою, попали на обширный и глубокий залив из реки Кубани, и сильно преследуемые казаками, потонули в оном, и не спасся ниже́ один человек. Казаки вытащили в последующие дни с лишком 600 лошадей и более нежели таковое число богатого оружия.

Закубанцы, приезжавшие для вымена пленных, признавались, что в сём случае лишились они храбрейших из своих вожатых и разбойников и что вообще потеря их простирается свыше тысячи человек. Черноморские казаки никогда не имели подобного успеха против закубанцев и, как узнал я от генерала Власова, что если бы не ночь препятствовала им видеть силы их, конечно, не смели бы они вступить с ними в дело. И при сём неожиданно счастливом происшествии страх, внушённый прежде закубанцами, наводил на них робость.

В Черномории нашёл я переселяемые из Малороссии семейства в ужаснейшей бедности. Войско без всяких средств вспомоществовать им – по истощению своих доходов. В одно время выслано их из Малороссии вдвое большее число, нежели распоряжено было правительством.

На прежних жилищах своих продавали они имущество за бесценок, ограблены были земской полиции чиновниками, отправлены в путь в самое позднее осеннее время, и многие, весьма лишившись по дороге скота своего, без средств идти далее, остались зимовать по разным губерниям, выпрашивая для существования милостыню.

В такой нищете нашёл я их разбросанных по дороге, возвращаясь из Петербурга. Сие несчастные должны умножить силу войска Черноморского против многочисленного, угрожающего ему, неприятеля. Правительства же распоряжения были и полезны, и благоразумны.

Прибыв в Георгиевск, узнал я, что кабардинцы произвели на линии грабежи и разбои, которые с некоторого времени весьма умножились; что все, имевшие на равнине селения, удалились к горам, где почитали себя в безопасности, и в случае движения войск наших могли сыскать близкое убежище; что в тайных сношениях были с закубанцами, приглашая сих к содействию в нападениях на линию.