Вся Испания вооружилась на возглас «Отечество и Фердинанд», но Германия не могла восстать иначе, как духом, при священных словах Тевтония и Германия, произнесенных знаменитым Коцебу, который своим журналом «Der Freimüthige» сосредоточивал умы и давал им направление[1617]. Профессор Грейфевальдского университета (в Померании) Арндт своею сатирою «Аист с детьми», устремленною противу Наполеона и Рейнского союза, возбудил во всех сословиях ненависть к Наполеону, а своею книгою «Дух времени» привлек и высокие умы к размышлению о постыдной участи Германии, покорной чужеземному завоевателю[1618]. Наконец, прусский министр Штейн и австрийский Стадион основали тайное политическое общество «Tugendbund» («Добродетельный союз»)[1619], которого цель состояла в стремлении к освобождению Германии от чужеземного ига[1620]. Все государи Германии тайно покровительствовали этот союз, к которому пристали лучшие офицеры прусской армии, и между прочими знаменитый Блюхер, Гнейзенау, Шиль, профессора и студенты всех университетов, все дворянство и все образованные граждане. Оппозиция была многочисленная, но бессильная противу могущества Наполеона. Я вообще не верю, чтоб тайные общества могли когда-либо быть полезными государству и произвесть что-либо порядочное и основательное. Примеры перед глазами. «Тугендбунд» только поставлял в затруднительное положение слабые правительства перед Наполеоном, доставляя членам союза детское наслаждение бранить за глаза Наполеона и его приверженцев, распевать патриотические песни, и если при вступлении русских войск в Германию в 1813 году доставил несколько тысяч воинов для союзных армий, то это еще не великая услуга: и без «Тугендбунда» молодые люди в Германии взялись бы за оружие по призванию государей. Общество карбонариев в Италии[1621], стремясь к ее освобождению, наделало множество зла и не оставило никаких следов добра[1622]. Умные и степенные люди между врагами Наполеона были убеждены, что без России невозможно восстать Германии в тогдашнем ее положении, и взоры всех устремлены были на императора Александра, все сердца обращены были к нему. И для Наполеона страшен был только император Александр с его верною, преданною Россиею и храбрым войском, о котором сам Наполеон сказал, что это войско можно истребить, но не победить.

При этих обстоятельствах Эрфуртский конгресс был весьма важен для всего образованного мира. Наполеон хотел видеться только с императором Александром и потому не приглашал формально других европейских союзных государей. Император австрийский и король прусский не приехали сами, но послали своих министров. Императору Александру надобно было приехать в Германию, чтоб лично убедиться во всем, о чем его извещали, и удостовериться в окончательных намерениях Наполеона. Прибыли в Эрфурт, как вассалы Наполеона, короли саксонский, виртембергский, баварский и вестфальский[1623], двадцать семь герцогов и князей Рейнского союза с супругами[1624] и до пятидесяти первых европейских вельмож. С императором Александром приехал его императорское высочество цесаревич[1625], и в свите его несколько генерал– и флигель-адъютантов. Для дипломатических дел находился при государе граф Н. П. Румянцев с канцеляриею Министерства иностранных дел и М. М. Сперанский по делам внутреннего управления. В звании статс-секретаря был при государе князь Александр Николаевич Голицын. Из Парижа прибыл посол наш граф П. А. Толстой с советником посольства графом К. В. Нессельроде. Кроме того, явились в Эрфурт некоторые из русских посланников при германских дворах, советники, секретари посольств и русские дипломатические консулы для сообщения сведений, которые от них требовались. В свите Наполеона, кроме его адъютантов и придворных, были: маршал Бертье, маршал Дюрок, Тальран в звании великого камергера (grand chambellan), министр статс-секретарь Маре, министр иностранных дел Шампаньи, генералы Савари и Лористон. Из французских войск в Эрфурте находился лучший корпус пехоты, гренадеры старой гвардии, полк гусарский и лучший полк кирасирский.