Я пошел в Финляндский поход и забыл об этом происшествии. И вот эту девочку встречаю я в Гамбурге в щегольском наряде, доказывающем, что она весьма далека от бедности!..

На Юнгферштихе было весьма мало народа. Мы сели в конце аллеи на скамье и стали рассказывать друг другу наши приключения. Сперва я рассказал ей, что со мною случилось, потом она начала рассказывать о себе:

– Мне предлагали несколько выгодных мест в богатых домах, но я не могла решиться оставить матушку, которая не двигалась в постели, и матушка не хотела расстаться со мною. В числе наших благодетельниц, которых число весьма умножилось, была жена банкира М.[2002] Она приглашала меня часто приходить к ней, помогать дочерям ее вышивать, и матушка позволяла мне для моего рассеяния навещать это доброе семейство, где меня принимали ласково, дарили мне разные вещи, награждали деньгами. В этом доме увидел меня иностранец, весьма богатый купец, родом из Америки, и предложил мне выйти за него замуж. Чтоб доставить матушке содержание и не быть никому в тягость, я скрепя сердце вышла замуж три месяца тому назад… Муж мой (тут она залилась слезами)… негр!

– Негр! негр! муж ваш негр! – воскликнул я, невольно вскочив с места.

– Добрейший, честнейший, благороднейший человек! – сказала она сквозь слезы.

Я снова сел на скамью и молчал. Она поплакала и наконец успокоилась. «Я рассказала моему мужу все малейшие подробности моей жизни, в которой вы играете важнейшую роль, потому что без вас не знаю, чтоб было с нами!.. Сделайте одолжение, приходите к нам завтра часу в двенадцатом. Уверяю вас, что муж мой будет рад вам!»

У Юнгферштиха ее ожидал наемный экипаж; она оставила мне свой адрес и уехала, а я остался раздумывать об этой удивительной встрече.

На другой день в назначенный час явился я по адресу в трактир. Мне указали лучшее отделение в доме. Негр высокого роста, средних лет (лет под сорок), которого можно было бы назвать негритянским Аполлоном (если б негры обожали красивого бога света), встретил меня в передней с распростертыми объятиями и прижал к сердцу, как родного брата, с которым давно не видался. Негр говорил по-французски как природный, хорошо воспитанный француз. Введя меня в гостиную и посадив рядом с собою на софе, он сказал: «Никогда я не предполагал встретить вас, выехав из России, и тем более не думал, что буду в состоянии доказать чувства моей благодарности за оказанное вами добро жене моей в самую тягостную минуту ее жизни. Знаю ваше несчастье и прошу располагать мною по мере вашей нужды. Не затрудняйтесь (ne vous gênez pas[2003])! Я богат – и несколько тысяч франков не сделают мне никакой разницы». Я не мог вымолвить слова от удивления, замешательства и скопившихся в сердце моем ощущений и только пожимал руку благородного человека и старался удержать слезы, которые невольно катились из глаз моих. Вошла в комнату моя петербургская знакомка, и кончилось тем, что мы все расплакались. У негра сердце было чувствительно как у самой белой женщины!