Я все надеюсь, что пока мы лежим здесь, нас вынесет в пролив между Землей Франца-Иосифа и Шпицбергеном. Вчера погода была суровая: ветер, снег; работать вне палатки было невозможно, тем более если принять во внимание, что нам, к сожалению, нечего торопиться. Полыньи сильно изменились. От той, которая перед нами и по которой мы плыли, скоро ничего не останется; во всех направлениях вокруг нее нагромождается лед. Надеюсь, что лед сжатиями будет размолот в куски, отчего облегчится в будущем его разрежение. Но произойдет это во всяком случае не ранее конца июля, и нам придется, пожалуй, в ожидании запастись терпением.

Часть мяса нарезали тонкими ломтями и повесили провялить. Нужно позаботиться об увеличении путевых запасов, а для этого лучше всего заготовить пеммикана или вяленой тюленины и захватить с собой хоть немного тюленьего сала. Иохансен нашел на льду совсем близко от нас озеро пресной воды; теперь вода под рукой и не надо возиться, растапливая лед. В первый раз мы нашли воду, пригодную для питья и стряпни. Тюлени попадаются здесь не так уж часто, зато птиц, слава богу, изобилие. Сегодня ночью две белые чайки безбоязненно уселись на тюленью шкуру у самой палатки и стали выклевывать сало. Два раза мы их отгоняли, но они прилетали обратно. Если будет недостаток в мясе, можно будет заняться охотой на птиц; их тут достаточно».

Так проходили дни за днями, один, как другой. Мы все ждали когда растает снег, и тем временем понемножку работали, готовились при первой возможности снова двинуться дальше в путь. Невольно вспоминается мне рассказ об эскимосах, поехавших вглубь фьорда на сенокос. Прибыв на место, они нашли, что трава еще коротка, расположились там и стали поджидать, пока она подрастет как следует, чтобы можно было ее косить. Так же медленно улучшался и наш будущий путь.

29 июня я писал: «Температура так и не желает повыситься настолько, чтобы снег как следует таял. Мы стараемся скоротать время как можно приятнее: беседуем о том, как славно будет вернуться домой и как мы станем тогда наслаждаться жизнью и всеми ее благами; прикидываем и высчитываем, когда сможем прибыть домой. Иногда говорим о том, как хорошо устроимся на зимовку на Шпицбергене, если не удастся добраться домой в этом году. Может статься, не удастся добраться и до Шпицбергена: придется тогда зазимовать где-нибудь на Земле Франца-Иосифа… Но нет, этого не должно случиться!»

«Воскресенье, 30 июня. Вот наступил и последний день июня, а мы примерно все на том же месте, как и в начале месяца.

А путь? Да, лучше он во всяком случае еще не стал. Погода прекрасная, так тепло, что лежим в палатке, не в силах шевельнуться, и обливаемся потом. В открытую дверь палатки виден лед, на котором ослепительно ярко играют лучи солнца, проглядывающего сквозь белые парящие облака.