Через несколько часов Кроухерст предпринял новую попытку изложить свою мысль. Теперь его почерк изменился, а грифель карандаша был куда толще. Он вдруг решил, что простого эссе будет недостаточно. На этот раз он замахнулся на объемную рукопись, возможно, намереваясь подготовить ее для публикации в виде небольшой книги. Кроухерст снова овладел собой и мог писать тоном «на публику», научным жаргоном. Он назвал свою новую работу «Узел».
«УЗЕЛ Эту дисциплину мы называем математикой. Она есть венец и суть основ мышления. С ее помощью можно управлять различными идеями. Если ими манипулировать, придерживаясь набора верных правил, то можно получить новые результаты, которые отчетливо выявят аспекты оригинальной концепции, пусть она при всей ее действенности тем не менее все же не сформулирована с достаточной ясностью. В концепции, рассматривающей математику как язык Бога, содержится, однако, больше поэзии, чем абстрактной логики. Ее нужно пересмотреть, так как математика, вероятно, есть единственная бесспорная общая платформа, которую СЕГОДНЯ человек занимает в царстве божьем. Разве кто-то станет отрицать тот факт, что математика открывает наикратчайший путь к «истине», обеспечивая «достоверность», ПРИЕМЛЕМУЮ ДЛЯ ВСЕХ?.. Что язык математики наверняка есть истинный язык царства божьего и приемлем для всех, кто допускает возможность существования такого царства, и в этом отношении мне неизвестна другая наука, которая могла бы соперничать с математикой. Мне кажется, что прогресс, развитие есть наиболее ценная награда для человечества… Но в каком направлении мы должны развиваться? А вот в каком: мы должны стремиться, конечно же, к слиянию с космическим разумом. А вы думаете, куда мы идем? Как я узнал об этом? Об этом я и собираюсь рассказать вам сейчас».
«