26 мая утром мы покинули деревушку Санта-Барбара, где застали множество индейцев из Эсмеральды; миссионер приказал им, к величайшему их огорчению, явиться туда, чтобы построить для него двухэтажный дом. Весь день мы наслаждались прекрасным видом гор Сипапо, поднимавшихся перед нашим взором на расстоянии свыше 18 лье к северу-северо-западу.

Растительность по берегам Ориноко здесь очень разнообразна: древовидные папоротники спускаются с гор и смешиваются с пальмами равнины. Ночь мы провели на острове Маниси; затем, миновав устья речек Кеянума, Убуа и Масао, 27 мая прибыли в Сан-Фернандо-де-Атабапо. Прошел месяц с тех пор, как по дороге на Риу-Негру мы останавливались в том же самом доме президента миссий.

Тогда мы направлялись на юг по Атабапо и Теми; теперь мы вернулись с запада, совершив длинный обход по Касикьяре и Верхнему Ориноко. Во время нашего длительного отсутствия президент миссий испытывал большое беспокойство по поводу истинной цели нашего путешествия, моих связей с представителями высшего духовенства в Испании и сведений, собранных мной о состоянии миссий.

Перед нашим отъездом в Ангостуру, столицу Гвианы, он настойчиво попросил меня оставить ему письменный документ, в котором я засвидетельствовал бы, что в христианских поселениях на Ориноко царит полный порядок и что с индейцами обычно обращаются мягко. Такое поведение настоятеля, объясняющееся весьма похвальной заботой о благополучии своего ордена, не могло не поставить меня в затруднительное положение.

Я ответил, что свидетельство путешественника, родившегося в лоне кальвинистской церкви, не имело бы никакого значения при решении бесконечных споров, почти повсюду в Новом Свете ведущихся между светской и духовной властями.

Я дал ему понять, что коль скоро я нахожусь в двухстах лье от побережья, в центре миссий и, как злобно выражаются жители Куманы, en el poder de los frayles[286], документ, составленный нами вместе на берегах Атабапо, сочли бы написанным мной не вполне добровольно.

Президент не был испуган мыслью, что он оказал гостеприимство кальвинисту. До моего прибытия в миссиях францисканцев, вероятно, не видели ни одного кальвиниста; впрочем, миссионеров в Америке нельзя обвинить в нетерпимости. Религиозные распри старой Европы их не интересуют, если они только не проявляются на границах Голландской Гвианы, где протестантские проповедники также решили организовать миссии.

Президент не стал больше настаивать на документе, который я должен был подписать, и мы воспользовались небольшим количеством оставшегося у нас времени, чтобы откровенно поговорить о положении здешней страны и о надеждах на приобщение индейцев к благам цивилизации.