К дому Озолина Толстого нужно было не вести, а нести. Но как? Никто из толпы, включая журналиста Орлова, не вызвался помочь врачу и двум девушкам. Шляпы снимали, кланялись. Но помощь не предлагали. Наконец, один служащий решился взять Толстого сзади под руки. Потом выяснилось, что его отец — уроженец Ясной Поляны. На выходе из станции подошел еще сторож железной дороги, он взял Толстого под мышки спереди.

Дом Озолина стоял под откосом. Было уже темно. «При выходе из здания станции, — вспоминал Озолин, — направляясь к квартире, служащий, который держал за руку Льва Николаевича, предупредил его, что спускаемся с лестницы. Он ответил: “Ничего, ничего, я вижу…” Такое предупреждение было сделано и тот же ответ был получен при входе на лестницу квартиры; один из сослуживцев при входе в коридор попросил лампу для освещения коридора, но Лев Николаевич сказал: “Нет, я вижу, я всё вижу”».

Астапово

Астапово

Толстой и его спутники были еще в дороге, когда из Белёва на станцию Куркино была отправлена телеграмма:

«По прибытии п. № 12 немедленно справиться, едет ли с этим поездом писатель Лев Толстой; если едет, то где он остался от поезда. Телеграф, мне. Вах. Пушков».

«По прибытии п. № 12 немедленно справиться, едет ли с этим поездом писатель Лев Толстой; если едет, то где он остался от поезда. Телеграф, мне. Вах. Пушков».

Телеграмма полицейского вахмистра[39] Пушкова была послана в 3.20 пополудни 31 октября. Ответ пришел через два с половиной часа из Данкова, последней крупной станции перед Астаповом:

«Едет п. № 12 по билету 2 класса Ростов-Дон. Унт. — офицер Дыкин».

«Едет п. № 12 по билету 2 класса Ростов-Дон. Унт. — офицер Дыкин».

Еще через два часа из Астапова в Елец ушла телеграмма ротмистру Савицкому, начальнику Елецкого отделения жандармского полицейского управления железных дорог: «Писатель граф Толстой проездом п. 12 заболел. Начальник ст. г. Озолин принял его в свою квартиру. Унтер-офицер Филиппов».

«Делом» бежавшего Толстого поначалу занимались должностные лица даже не офицерского, а унтер-офицерского состава. Но уже в десять часов утра 1 ноября в Елец Савицкому телеграфировал начальник Московско-Камышинского жандармского полицейского управления железных дорог генерал-майор Львов: «Ожидается донесение на № 649». Ответ Савицкого пришел в семь вечера:

«Лев Толстой, в сопровождении доктора Маковицкого и двух родственниц, заболел в пути, остался в квартире начальника станции Астапово».

«Лев Толстой, в сопровождении доктора Маковицкого и двух родственниц, заболел в пути, остался в квартире начальника станции Астапово».