Утомленные до отказа, все торопились на ночлег… Невозможно постичь, как мог выдержать Врангель такое напряжение…

При последующей конъюнктуре

При последующей конъюнктуре

Успехи следовали за успехами. Казалось, мрак, царивший доселе над нашим несчастным отечеством, уже начинает рассеиваться, что над Россией встает заря возрождения… Мы уже приближаемся к Минеральным Водам. Все войска, действовавшие на Кавказском фронте, объединяются под командой Врангеля.

– Я просил о назначении ко мне начальником штаба генерала Юзефовича, – обращается он ко мне… – Ведь вы его знаете?

Юзефович был вместе со мною в Михайловском артиллерийском училище; он был старше меня на год, и я часто видел его в строю на занятиях. Потом он вышел в конную артиллерию и окончил Академию Генерального штаба. После этого я встретился с ним уже только на фронте, где, после отречения Императора, он командовал 12-й Армией. Когда я приехал в эту армию сдавать дивизион, мои офицеры с ужасом отзывались о его деятельности.

– Здесь командующий армией всецело находится в руках революционного комитета, – говорили они. – Он делает все по их указке, лишь бы сохранить свой пост. Офицеров твердых убеждений арестовывают и расстреливают, а он и пальцем не хочет пошевелить для их спасения.

– Он потрясающий кавалерист, – говорил мне Врангель. – Он удовлетворяет всем моим требованиям. Наконец-то я буду иметь настоящего начальника штаба!

– А Соколовский?

– Разве можно их сравнивать?

Охлаждение к Соколовскому у Врангеля я заметил после одного случая. Когда Казанович поступил под его командование, Врангель, наскучив постоянной необходимостью пролагать ему путь к победе, решился добиться его удаления.

Однажды он позвал меня присутствовать при его разговоре по «Юзу». Казанович горячился, протестовал против доводов Врангеля, который, хладнокровно взвешивая свой слова, постепенно подталкивал его к решению. Наконец, на разговорной ленте появился резкий ответ Казановича, который докладывал, что он вообще не чувствует себя в силах командовать корпусом и просит о назначении ему заместителя.

– Я добился своего! – торжественно заявил Врангель Соколовскому. – Он подает об увольнении. Он сам напоролся, как медведь на рогатину!

– Вы нехорошо поступили, ваше превосходительство! – отвечал ему тот, не отрываясь от стола. – Казанович храбрый и честный старик, но он считает, что ради одной или двух блестящих побед не следует жертвовать последними кадрами, которые уцелели еще в нашем войске. Вы спровоцировали старика!

Врангель ничего не ответил и молча сел на место. Но с этих пор, я заметил, между ними пробежала кошка…