А далее начался обмен информационными материалами. Из того, что нам известно, можно понять, что эти документы генерал Дин передавал начальнику советской разведки лично. Некоторые материалы были чрезвычайно интересны — например, сведения о германских реактивных истребителях «Хейнкель», о местах хранения румынской нефти; наибольший интерес представляла переданная Фитину в самый канун нового 1945 года информация об обстановке в нацистском руководстве Германии; несколько раньше, в октябре 1944 года, американцы сообщили о том, что кое-кто из высокопоставленных германских чиновников пытается выйти на сепаратные переговоры с представителями США... Естественно, подобная информация незамедлительно передавалась в Кремль.

И всё же, по оценке информационного отдела 1-го управления, эти сведения, в основном, были «ценны, как богатый справочный материал».

Связь, безусловно, не была односторонней. В ответ советская разведка сообщала союзникам о расположенных в Германии и Польше секретных заводах по производству газов для химических боеприпасов, о деятельности японских разведорганов на Дальнем Востоке, помогала прояснить судьбу американских разведчиков, оказавшихся у партизан Чехии и Словакии и оставшихся без связи...

При этом союзники нередко обращались к советским сотрудникам с просьбами прояснить для них какие-то конкретные вопросы, и просьбы эти по возможности выполнялись.

Когда же американцы становились излишне настойчивы — а это случалось тогда, когда они не получали ответа на те свои вопросы, на которые советские товарищи отвечать не хотели или не могли, — их порой приходилось немножко ставить на место.

Так, с первых же личных бесед Донован очень упорно интересовался Болгарией, её военным, экономическим и политическим положением, и предлагал активную помощь спецслужб США для того, чтобы поскорее вывести эту балканскую страну из войны. Понятно, что советское руководство не имело ни малейшего желания пускать американцев на эту столь важную и близкую для нашей страны территорию...

Фитин даже сказал американскому послу Гарриману — благо разговор происходил на приёме в посольстве и генерал Донован заручился поддержкой посла, — что у Болгарии и России особые отношения. Если советская разведка не может удовлетворить какую-то просьбу союзников, то они не должны обижаться и считать, что русские не хотят сотрудничать с ними.

Американцы, однако, продолжали настаивать, утверждая, что они помогут вывести Болгарию из войны. Более того, Уильям Аверелл Гарриман и посол Великобритании в СССР сэр Арчибальд Кларк Керр обратились к наркому иностранных дел Вячеславу Михайловичу Молотову с официальным запросом.