В Москве много дела книжного, банковского – всякого скучного. Саша и Миша мне очень обрадовались, но они плохи: учатся дурно, и Саша продолжает грубить гувернанткам.

Сегодня вечером успела еще поиграть немного…

10 ноября. Сегодня вернулась из Твери, куда ездила навестить Андрюшу. Вчера утром выехала. Андрюша встретил меня у ворот, с утра меня ждал и всегда нежно выражает свою радость видеть меня. Он обжегся карболовой кислотой и лежал три недели; теперь всё зажило. Мы провели очень хорошо день вместе. Я работала, он сидел со мной, и мы переговорили о многом интимном и его личном. Жизнь как будто отрезвила немного и развила Андрюшу. Он свеж, не пьет, не ведет беспорядочную жизнь и потому бодр и приятен. По его настоятельной просьбе хлопочу о его прикомандировании в Сумской полк в Москву.

Страшно была бы утомительна дорога, если б не биография Бетховена, которую читаю с всё большим увлечением. Жизнь всякого человека интересна, а такого гения тем более!

Получила письмо и телеграмму от Тани. Она задержалась в Ялте по случаю нездоровья маленького Андрюши (внука). Приезжает Вера Кузминская, и я ей рада.

Получила письмо от Льва Николаевича. Пишет, что совсем кончает «Об искусстве» и хочет браться за новую работу. Еще пишет: «Думал о тебе и понял тебя (?), и мне стало тебя жалко». Во-первых, как он меня понял. Он никогда не трудился понять меня и совсем меня не знает. Когда я его просила указывать мне, что читать, он указывал мне, что ему интересно, а не что может быть интересно и полезно мне. В этом, то есть в чтении, мне много помог покойный князь Урусов, а теперь помогает Сергей Иванович. Когда я чему-нибудь огорчалась – он приписывал это тому, что желудок не в порядке (у меня, такой здоровой); когда я чего-нибудь желала – он или игнорировал, или говорил, что я капризна или не в духе. А теперь он что-то во мне понял и пожалел. Мне оскорбительна жалость, и я не хочу ее. Если нет любви хорошей, настоящей, дружеской и чистой – мне ничего не надо, я окрепла и сама найду радости и смысл жизни.

11 ноября. Была в лицее узнать о Мише и выслушала тяжелые нападки на лень и дурное его поведение. Какая я несчастная, что всю жизнь только слышу, страдая, краснея от стыда, от всех директоров и учителей брань и унижение моим сыновьям. Есть же такие счастливые матери, которые слышат обратное.

Дома опять тяжелый разговор с Мишей, и я решила сделать всё возможное, чтоб отдать его совсем в лицей. Он противится, но я постараюсь настоять на своем.