Когда я стала ему говорить, что за всю мою чистую, невинную жизнь с ним он может простить меня, что я зашла к больному другу навестить его, да еще со стариком дядей, Л. Н. прослезился и сказал: «Разумеется, это правда, что чистая и прекрасная была твоя жизнь». Но никто не видал слез его умиления, никто не знает нашей жизни, а в дневнике сказано о вине моей! Прости ему Бог его жестокость ко мне и несправедливость.

У нас всякий день гости; скучно, суетно. Лева в Москве и не в духе. Вчера были для Левы и Доры в Малом театре. Шел «Джентльмен» князя Сумбатова. Сегодня обедает Бонье, корреспондент французских газет «Temps» и «Debats». Играть на фортепьяно не приходится. Усиленно переписываю для Л. Н., поправляю корректуры и всячески служу ему.

Вчера ночью страшная невралгия…

11 декабря. Была Гуревич, плакала и представлялась несчастной перед Таней. Л. Н. к ней не вышел. Статью пока он у нее спросил назад. Что дальше будет! Я утратила всякое доверие к правдивости его после всей этой обманной истории печатания статьи в «Северном Вестнике». Если б не жила под семейным деспотизмом, поехала бы в Петербург на концерт [венгерского дирижера] Никита.

Музыка опять оставлена. Сегодня уехали в Ясную Дора и Лева он очень был раздражителен в Москве.

Вчера вечером был у Л. Н. немецкий актер Левинский, играл сонату Бетховена («Appassionata») Гольденвейзер, и я вспомнила опять, как неизмеримо лучше играл ее Сергей Иванович. Видела его в концерте Игумнова; по какой-то насмешке судьбы мой билет кресла оказался рядом с его. Я свой купила две недели назад, а ему дал Игумнов в день концерта даровой. Бывают такие совпадения. Л. Н. я этого не сказала, чтоб его не огорчить. А мне было так всё равно!

14 декабря. У Л. Н. болит что-то печень и плохое пищеварение. Боюсь, что он разболеется, как и я болела эти дни. У меня было сильнейшее расстройство печени и желудка. Сегодня страшная метель, и, может быть, нездоровье его к погоде.

Вчера и еще день раньше он, купив себе коньки, ходил кататься на коньках и радовался, что совсем не устает. И действительно, он бодр, но со вчерашнего дня на него нашло уныние, не знаю отчего. От Гуревич письмо отчаянное, что Л. Н.берет назад статью; и, верно, он на меня сердится за это. Чтоб не быть виноватой, я всё время прошу Л. Н. делать всё, что ему приятно, обещаю ни во что не вмешиваться, ни за что не упрекать. Он упорно, нахмурясь, молчит.

Была сегодня с Верой Кузминской и своей Сашей в опере, «Орфей» Глюка. Очень хорошая опера, грациозная, мелодичная. Всё в ней так чинно, прилично, воздушно: и хоры, и танцы, и декорации. Вчера была в симфоническом. Прелестная симфония (Pastorale) Бетховена, 1-й концерт Чайковского – остальное скучно.