Соня, невестка, уехала. Она, бедная, тоже много пережила горя с Ильей, который и увлекался, и разорился, а детей 7 человек! Мы, как две жены и матери, хорошо поговорили и поняли друг друга. Уехал и Наживин. Я ему рассказала всё, что перенесла от Черткова, от мужа и дочерей.

Просматривала вечером академическое издание о Пушкине, о его библиотеке. Он сам ее составлял и выбирал книги, а вот наша библиотека в доме совершенно случайная: со всех сторон света присылают книги, разумеется, даром и с надписями, и иногда книги хорошие, а иногда такой хлам! Лев Ник. редко сам покупал книги, всё больше присылали, и образовалась самая бесформенная и безыдейная библиотека.

Вернулся Булгаков, хочет завтра ехать в Москву, чтоб выйти из университета, а потом отказаться от солдатчины. Бедный!

12 октября. Понемногу узнаю еще разные гадости, которые делал Чертков. Он уговорил Льва Ник. сделать распоряжение, чтоб после смерти его права авторские не оставались детям, а поступили бы на общую пользу, как последние произведения Л. Н. И когда Лев Ник. хотел сообщить это семье, господин Чертков огорчился и не позволил обратиться к жене и детям. Мерзавец и деспот! Забрал бедного старика в свои грязные руки и заставляет его делать злые поступки! Но если я буду жива, я отмщу ему так, как он этого себе и представить не может. Отнял у меня сердце и любовь мужа; отнял у детей и внуков изо рта кусок хлеба, а у сына в английском банке миллион шальных денег, не то, что у Л. Н. – им заработанных вместе со мной, я во многом ему помогала.

Сегодня я сказала Льву Ник., что знаю о его распоряжении[179]. Он имел жалкий и виноватый вид и всё время отмалчивался. Я говорила, что дело это недоброе, что он готовит зло и раздор, что дети без борьбы не уступят своих прав. И мне больно, что над могилой любимого человека поднимется столько зла, упреков, судбищ и всего тяжелого! Да, злой дух орудует руками этого Черткова – недаром Лев Ник. в дневнике своем писал: «Чертков вовлек меня в борьбу. И эта борьба очень и тяжела и противна мне».

Узнала я и о нелюбви Льва Ник. теперь ко мне. Он всё забыл, забыл и то, что писал в дневнике своем: «Если она мне откажет, я застрелюсь». А я не только не отказала, но прожила 48 лет с мужем и ни на минуту его не разлюбила.

Спешу выпустить издание, пока еще Лев Ник. не сделал ничего крайнего, чего каждую минуту можно от него ожидать по его теперешнему суровому настроению. Он ездил верхом Саше навстречу, но она приехала поздно, и он потом проспал и обедал один в 7 часов.