Впрочем, эта версия вскоре была оспорена. Б. М. Клосс, просматривая статью 1379 г. русских летописей, отметил, что в нее по ошибке попали более поздние известия. Так, к примеру, в Рогожском летописце под этим годом читаем: «Въ лето 6887 бысть Благовещение святыя Богородица въ Великъ день (то есть на Пасху. – Авт.). Се же написахъ того ради, понеже не чясто такъ бывает, но реткажды, окроме того лета отъселе еще до втораго пришествиа (то есть до 1492 г., когда по счету от Сотворения мира наступал 7000 год и ожидали конца света. – Авт.) одинова будет».^[776] Но, заглянув в пасхальные таблицы, легко обнаружить, что в 1379 г. Пасха пришлась на 10 апреля, а указанное совпадение подвижного праздника Пасхи и неподвижного праздника Благовещения (25 марта) было в следующем, 1380 г.^[777] Это заставило исследователя предположить, что и помещенное под этим годом известие об освящении Успенского монастыря попало в эту летописную статью из другого года. Датой освящения названо 1 декабря, день памяти пророка Наума. Однако 1 декабря 1379 г. приходилось на четверг. По мысли Б. М. Клосса, трудно представить себе освящение храма в будний день. На его взгляд, освящение главного монастырского храма обязательно должно было происходить в воскресный день. Воскресенье приходилось на 1 декабря 1381 г., «и тогда все становится на свои места: сооружение обетного монастыря было завершено именно в 1381 г., что вполне понятно – построить целый монастырь глубокой осенью 1380 г. было невозможно. При составлении… летописи, по-видимому, листок с известиями о совпадении Благовещения и Пасхи, а также о строительстве монастыря на Дубенке попал не на место и по ошибке был переписан под 1379 г.». Отсюда ученый сделал вывод, что основание Дубенского монастыря было связано не со сражением на Воже, как полагал В. А. Кучкин, но с победой в Куликовской битве, а сам обет великого князя был выполнен к 1 декабря 1381 г.^[778]

Однако, несмотря на всю привлекательность, принять идею Б. М. Клосса нельзя. Как позднее указал В. А. Кучкин, «статья 6887 г. содержит целый ряд полных дат: вторник 26 июля, вторник 30 августа, воскресенье 11 сентября, пятница 9 декабря. Все эти даты ведут к 1379 г.».^[779] Следовательно, в эту летописную статью ошибочно попало лишь единственное известие о совпадении Пасхи и Благовещения, которое пришлось в действительности на следующий год.

Окончательно разобрался в данном вопросе Н. С. Борисов. Он обратил внимание на опубликованную еще в середине XIX в. статью М. В. Толстого об Успенском Дубенском монастыре. Суть ее сводилась к тому, что Никоновская летопись, источник очень близкий к «Сказанию…», дважды упоминает Дубенский монастырь – под 1379 г. и в тексте «Жития» Сергия, помещенного под 1392 г. В обоих случаях говорится об основании обители. Но есть и существенная разница. В известии 1379 г. сообщается, что игуменом нового монастыря был назначен Леонтий, а судя по тексту «Жития» – Савва, оба из учеников Сергия Радонежского.^[780] Анализируя эти известия, М. В. Толстой пришел к выводу, что речь идет о двух совершенно разных монастырях – Дубенском Стромынском (в 30 верстах на юго-восток от Лавры) и Дубенском Шавыкинском, «на острову» (в 40 верстах к северо-западу от лавры). Первый из них действительно был основан до Куликовской битвы, второй – после, во исполнение обета, данного великим князем. Эти обители объединяло лишь то, что главные храмы в обоих монастырях были возведены в честь Успения Богородицы, да одинаковое, весьма распространенное, название двух речушек. Второй из Дубенских – Шавыкинский монастырь находился в лесной глуши и позднее запустел. Но следы его сохранялись еще в середине XIX в., и именно их обнаружил М. В. Толстой. На рубеже 1990-х гг. раскопки на месте этой обители провел С. З. Чернов.^[781]