Попытался Н. С. Борисов опровергнуть и другие аргументы В. А. Кучкина и В. Л. Егорова. Как яркий пример «ненадежности» отнесения свидания великого князя с Сергием именно к 1380 г. обычно приводят упоминание в нем фигуры митрополита Киприана, относительно которого считается, что он отсутствовал в это время в Северо-Восточной Руси. Однако ранее мы уже выяснили, что это утверждение ошибочно.

Упоминание в летописном перечне погибших имени Александра Пересвета без добавления слова «чернец» легко объясняется тем, что летописец, вероятно человек церковный, счел неуместным поместить указание на духовный сан монаха среди убитых воевод. Посылка же Сергием Радонежским грамоты на Дон вовсе не отрицает факта поездки великого князя к Троице, хотя бы потому, что эта поездка предшествовала отправке грамоты.

18 августа 1380 г. действительно приходилось не на воскресенье, а на субботу. Но, по мнению Н. С. Борисова, Дмитрий едва ли ездил в Троицкий монастырь «одним днем». Более естественно предположить, что он прибыл к Троице в субботу 18 августа, переночевал и на другой день, в воскресенье, отстояв обедню, отправился в обратный путь. При этом в подтверждение того, что свидание состоялось именно в середине августа, исследователь подчеркнул, что перед отъездом из обители Пересвета и Осляби на подмогу великому князю Сергий Радонежский возложил на них схиму. Схимой именуется монашеское одеяние, в которое облачались монахи, принявшие схиму – высшую степень монашества, знаменующую полное отречение от мирской жизни. Принятие схимы сопровождалось наречением нового имени. Обычно оно давалось по имени того святого, память которого праздновалась Церковью в день совершения обряда или в один из соседних дней. «Вблизи» 18 августа можно найти и Андрея – это имя получил Ослябя (19 августа – день памяти святого воина-мученика Андрея Стратилата) и Александра, которое взял Пересвет (12 августа – день памяти епископа-мученика Александра Команского). Да и сами имена инокам-воинам Сергий, вероятно, дал со смыслом. По-гречески Александр – «защитник», Андрей – «мужественный».

Но не все доводы Н. С. Борисова убедительны. По его расчетам, Дмитрий покинул Троицу 19 августа. За 7–8 часов непрерывной скачки он мог достигнуть лишь Москвы. Пространная летописная повесть сообщает, что русская рать 20 августа вышла из Коломны. Достичь ее в этот день Дмитрий никак не мог, и Н. С. Борисов в своей работе предположил, не приводя никаких аргументов, что русская рать действительно 20 августа двинулась на врага, но только не из Коломны, а из Москвы.^[782] Очевидно, историк и сам чувствовал слабость своей позиции по этому пункту.