Почему Илюмжинову удавалось оставаться на троне столько лет, используя одни и те же неприемлемые в цивилизованном обществе методы работы? Конечно, свою роль сыграла и его красноречивость, и умение убеждать, и природная хитрость, и четкое понимание психологии людей: если жульничеству потакают, позволяют совершать обман снова и снова, то человек, чувствуя свою безнаказанность, начинает переходить всякие границы, ничем не гнушаясь. К счастью, у любого беспредела исчерпывается лимит. За двадцать три года своего правления Илюмжинов разрушил систему до такой степени и настолько навредил шахматному миру, что, еще будучи президентом ФИДЕ, был признан персоной нон грата во многих странах. А в две тысячи восемнадцатом году Илюмжинова отстранили от руководства Международной федерации за «нарушение этики». Президента обвиняли в «ложных и провокационных публичных заявлениях» в попытке «дискредитировать членов президентского совета ФИДЕ» в том, что он неоднократно поступал вопреки своему обязательству ставить интересы ФИДЕ выше личных.

Почему наступил предел именно в две тысячи восемнадцатом? Отчего вдруг заговорили вслух о нарушении этики, о котором и раньше было прекрасно известно? Очевидно потому, что негласный контракт с людьми, которые голосовали за Кирсана, стал давать сбои. Скорее всего, Илюмжинов просто не сумел выполнить большинство обещаний, которые по привычке раздал перед выборами четырнадцатого года. Возможно, он собирался воплотить обещанное в жизнь, но что-то помешало: дела пошли хуже, стало меньше возможностей. Оппозиция внутри ФИДЕ в отношении президента достигла своего апогея, и Кирсану ничего не оставалось, кроме как отступить. Да, он продолжал делать громкие политические заявления о намерении отстаивать свои права в суде, но слова остались словами. Не берусь утверждать, но полагаю, что Дворкович, выдвинутый РШФ на пост президента ФИДЕ, дал Илюмжинову некое обещание за то, что тот отступит.

Как бы то ни было, на тот момент уже любая кандидатура в шахматном мире воспринималась лучше кандидатуры Илюмжинова. Если шахматная общественность и не была еще готова к широкомасштабным изменениям, которые вряд ли могли сулить кандидатуры Дворковича и Макропулоса [36], то хотя бы какой-то смены декораций, безусловно, хотела. А для того, чтобы что-то реально изменилось, в мировых шахматах должен полностью поменяться менеджмент. Шахматы, на мой взгляд, должны выйти из-под зависимости спонсоров, найти основного крупного коммерческого мецената, готового поднимать именно этот спорт. Ведь обычно шахматные турниры обеспечивали не компании, а конкретные богатые люди, преданные шахматам, или крупные политики, которые, пригласив в свою страну именитых шахматистов, обеспечивали себе популярность и результат в достижении желаемой цели.