Это — переведенный на русский Микеланджело. А поэт дальнего Зарубежья Александр Биек:
Вот Русь моя: в углу, киотом, Две полки в книгах — вот и Русь, Склонясь к знакомым переплетам, Я каждый день на них молюсь…На днях возвращался из издательского похода, вышел на Соколе — никаких троллейбусов, толпа томится уже час, пошел пешком, около «Ленинграда» в парке повстречал благополучного какого-то пенсионера (очевидно, из МИДа) — шел неспеша, дышал носом и явно получал удовольствие, — есть на Руси прикормленные люди!.. А я все бегаю по делам с тяжелой сумкой на плече (одни рукописи, батенька, одни рукописи). И подышать носом некогда…
Начал заниматься второй исторической полосой 1911–1916 годы, фигуры: Столыпин, Распутин, Блок, Станиславский… 3-го выступал в библиотеке им. Добролюбова. «Радуга» привезла книги и продавали «Веру, Надежду…». Одна читательница так и вилась около меня и изловчилась дважды поцеловать в плечо, — нашла себе кумира!.. Выступал я около полугора часов, и слушали очень внимательно. Одна читательница сказала, что, судя по книгам, я — человек добрый и письмо у меня мягкое. Не уверен. Порой ведь пишу едко и сатирически язвительно. И без всякой мягкости…
Интересный разговор на рынке, спрашиваю продавщицу:
— Хлеб мягкий?
— А вы потрогайте.
— Я хлеб не трогаю.
— А, только женщин! — радостно сказала молодая продавщица и обнажила рот, полный металлических зубов.
Что еще было на неделе? Что-то обещали напечатать, в том числе «Коктейль» в «Мосновостях» — не напечатали. Правда, в «Кумирах» вышел материал «Депутат думы в объятиях аферистки» о Марии Пуаро. Получил заказ на любовный треугольник Мэрилин Монро-Ив Монтан-Симона Синьоре. Анисим взял у меня интервью для своей книги о Майи Кристалинской — о годах моего стиляжничества… Чистил архивы и безжалостно выбрасывал политиков, к примеру, Майкла Дукасиса. Он проиграл президентские выборы в США и кому он теперь интересен? И — на свалку истории!..
14 февраля
14 февраляРадио, газеты, журналы — все продолжает вертеться и клубится. В паузах бросаюсь к книге «Коктейль «Россия» и распутываю национальные корни знаменитых людей. Приступил к литературе, печатаю главку «До, во время и после Пушкина».
Тредиаковский учился в школе католических монахов-капуцинов и вряд ли был русским по крови. Антиох и Дмитрий Кантемиры — ясное дело, молдаване. Капнист — украинец. Фонвизин из рода рыцаря-меченосца Фон-Визина, Державин — от татарского мурзы Багримы. Мать Жуковского — пленная турчанка Сальха. Карамзин из татар. Как там у Блока: