— Что ж, Люси, — ответила мама, — я думаю, вы совершенно правы. Вы молодая, сильная девушка: как раз то, что нужно.

Так ушла, обливаясь слезами, Люси, надеясь, что мы сможем обойтись без нее, и в ужасе от того, что подумала бы об этом миссис Роу.

Вскоре уволилась и старшая горничная, прекрасная Эмма. Она выходила замуж. На их место пришли две служанки в летах, у которых тяготы военного времени вызывали недоверие и глубокое возмущение.

— Извините меня, мэм, — дрожащим от негодования голосом сказала старшая из них, Мэри, спустя несколько дней, — нас не устраивает питание. — Два раза в неделю мы ели рыбу и потроха. — Я привыкла каждый день съедать полноценный кусок мяса.

Мама попыталась втолковать ей, что введены ограничения и мы должны есть рыбу и мясо, объявленное «съедобным», два или три раза в неделю. Мэри только качала головой.

— Это несправедливо. Никто не имеет права так обращаться с нами, это несправедливо.

Она добавила заодно, что в жизни никогда не пробовала маргарина. Тогда мама прибегла к известному в военные времена трюку, завернув маргарин в бумагу из-под масла, а масло в обертку из-под маргарина.

— Попробуйте то и другое, я никогда не поверю, что вы сумеете отличить масло от маргарина.

Две старушки презрительно переглянулись, потом попробовали и определили. У них не возникло ни малейших колебаний:

— Ясное дело, — это масло, а это — маргарин, мэм, чего тут сомневаться.

— Вы в самом деле думаете, что разница столь велика?

— Да, думаю. Я не выношу вкуса маргарина — мы обе его не выносим. Меня просто тошнит от него. — И они с отвращением протянули масло обратно маме.

— А другое вам нравится?

— Да, мэм, прекрасное масло. Это уж само собой.

— Что ж, — сказала мама, — я должна сказать вам, что то было масло, а это — маргарин.

Сначала они не верили. Потом, убедившись в своей ошибке, страшно обиделись.

Бабушка жила теперь с нами. Она очень волновалась, когда я по ночам возвращалась одна из госпиталя.

— Дорогая, это так опасно — ходить одной по ночам. Может случиться что угодно. Ты должна договориться как-то по-другому.

— Договориться по-другому совершенно невозможно, Бабушка. Да и, кроме всего прочего, ничего со мной не случится. Я уже несколько месяцев возвращаюсь в это время.

— Это никуда не годится. Кто-нибудь может привязаться.